Она взялась за телефон, чтобы прогнать мысли об этом деле, и он, точно почуяв ее настрой, тут же завибрировал в руке.

Настроение испортилось моментально, но игнорировать этот звонок было бессмысленно и по-детски.

– Привет, мам, – сказала она как можно естественнее.

– Привет. Как устроились?

– Хорошо. Квартира большая. Светлая. Две комнаты. Пятнадцатый этаж… – Оля перечисляла все, что приходило на ум, ожидая, когда мать перейдет к делу.

– Голова-то не кружится?

– Нет. Район приятный. Много зелени, – сказала Оля, вспоминая клочок парка, виднеющегося из окна. – Сашка пошла в гимназию. Будет учить три языка.

– Это хорошо. Я рада, – отозвалась мать без всякий эмоций. – Как на кладбище?

Оля задержала дыхание. Вот оно.

– Еще не ездила.

– Почему? – Оле показалось, что трубка в руках покрывается коркой льда. – Насколько я помню, на работу тебе ходить не надо.

– Мама!

– Что? Ты там уже две недели, не могла найти час?

– Я как раз собиралась.

– Я поняла, – сухо сказала мать и замолчала.

Оля отсчитывала секунды.

– Мам, я съезжу.

– Не сомневаюсь, – отрезала мать. – Цветы купи приличные. Приличные, слышишь? И сухие не ленись убрать, лопатку возьми.

– Хорошо.

– Пришлешь фото.