– Где вас черти носят? – выругался я, вновь набирая номер Макса.

Вызов не прошел. Я выматерился и попробовал снова.

В эту секунду дверь кабинета открылась, и Максим заявился лично.

– О! – удивился я. – Как раз тебе звоню. Сраная связь, ни хрена не ловит.

– Аналогично, – сказал опер, протягивая ладонь. – Есть разговор. Давай выйдем на пару минут.

Мы вышли и сели в машину Максима, припаркованную неподалеку. Закурили, совсем чуть-чуть приоткрыв окна.

– В общем, есть тема, – начал опер. – Возможно, ты был прав. Есть вероятность, что это не мамаша дочку хлопнула.

От неожиданности я забыл на мгновение о том, что увидел минувшей ночью. Сработала приобретенная за годы привычка: как только опер заговорил о деле, я весь обратился в слух и сосредоточился.

– Короче, если коротко, – сказал Макс, – Настенька эта, похоже, незаконная.

– Что? – не понял я.

– Загуляла мамаша. Жила в городе у подруги пару недель, и там ее кто-то обрюхатил. А может, и подруги даже не было никакой, кто знает. Короче, мне сегодня утром нашептали, якобы папка наш насвинячился этой ночью и начал всем рассказывать, какая его жена шалава и что Настенька эта ни хрена не от него. Мол, допрыгалась женушка, и леший ее наказал, забрав дочь.

– Леший?

Макс отмахнулся.

– Они здесь все какие-то пришибленные. Кого не спросишь, сразу про лешего начнут рассказывать. Я думал, ты сам заметил.

– Отчасти. Не заострял внимание. Ну так и что в итоге?

– В итоге – нужно ехать в город и перекалывать нашу мамашу. Судя по всему, она мужа кроет. Тот, оказывается, агрессивный петух. Я к нему сегодня зашел один, так он бухой на меня чуть с кулаками не бросился. В общем, кажется мне, это он по пьяной лавочке Настеньку грохнул. Не смог с чужим ребенком жить.

Отдаленная мысль пронеслась в памяти: «А кому вообще нужен чужой ребенок?» Версия Макса теперь звучала правдоподобнее. Впервые за десять дней в ней появился мотив.

«Хотя с чего это вдруг? – остановил я себя. – Ничего же, по сути, не изменилось. Голос на записи неизвестно чей. Мать зачем-то едет в город писать заявление. И тела нет».

Задумавшись, я начал прокручивать последние десять дней в памяти – один за другим, пока вновь не вспомнил о сегодняшней ночи.

Логика рухнула. Я понял, что ни одна из версий не объяснит того, что я видел в сенях.