— Такого не может быть.

— Когда ты опытней, ты встаешь раньше и… у нас нет шансов.

— У кого у вас?

— У нас с Антошей.

— Что ты несёшь? Ты убила его!

— Сегодня я. Успела, задушила, а ты горло режешь, урод, хотя так больнее.

— Заткнись, — я встал у окна и повернулся к ней спиной.

Бред, настоящий бред.

— Коть, развяжи меня, руки затекли… — сказала она ласково, как раньше, как прежде, будто ничего и не случилось.

Не знаю почему, но я это сделал. Развязал и сел за стол. Она едва встала на ноги, расправилась, подошла к раковине, включила воду и стала умываться. Жалкое зрелище, я хотел отвернуться, но она достала что-то из шкафа, и я крепче сжал нож. Она развернулась и выплёснула в меня стакан. Едкая жидкость попала в глаза, вцепилась в лицо колючим пожаром, я закричал, схватился за лицо, упал со стула. Щиплет, безумно больно щиплет. Затем на меня обрушился нож, уколы, они жалили повсюду, увернуться невозможно, в моём черном ослепшем мешке они были повсюду. В решето, я стал решетом, и утонул в чем-то теплом и мягком, в чем-то густеющем. Утонул.

4.

Утро. Теперь я знаю, что это были за кошмары. Я встал, быстро прошел на кухню, отобрал у жены нож, вытолкал её, хнычущую, из квартиры и запер дверь. Подожду, что дальше будет.

Открыл окна и стал смотреть, что на улице. Присмотрелся. У нас третий этаж.

Сказка о белом бычке — это такой страшный день. На улице валяются тела, люди дерутся и убивают друг друга. День этот, видимо, не только у меня, он здесь у всех. Здесь и сейчас. И всегда. И каждый в нём оказывается не в первый раз, а кто в первый — обычный прохожий — его убивают быстро. Вероломно. Хлоп по голове, и нет человека. Завтра он будет умней, наденет под шапку салатник, прихватит с собой нож, или топор, или вообще не выйдет на улицу, без свежего хлеба обойдётся.

За дверью начался шум. Теперь понятно, почему она завесила окна. В окне меня видно, а значит необходимо убить. Теперь все, кто меня увидел, полезут сюда, как зомби.

У большинства квартир на окнах шторы, в несколько слоёв, похоже на баррикады.

Сколько за ними семей? Сколько мёртвых?

Возня за дверью усилилась, визг жены и гулкие удары. Теперь она затихла. Скорее всего, ей конец. Убили её, но ведь пришли за мной.

В дверь ударили. Еще и еще. Я плюнул на это. Дверь железная.

Плюнул, и остаток дня пил.