Как же здесь пахло! Спело, пьяняще, волшебно! Она оказалась в схороненном под землёй фургоне Механиков. Сколько в нём зерна? Есть ли другие фургоны?

Схая перебирала драгоценные зёрнышки, тёплые, щекотные, не удержалась — сунула жменю в рот, принялась жевать. Вспомнила об отце, глаза набухли слезами.

Наполняя ведро, она испытывала к магу благодарность и ненависть. Он мог спасти их семью, другие семьи, всю деревню… не только детей… или нет? На сколько бы хватило этого зерна? Смогли бы люди принять мало и не возжелать большего? Как бы она поступила на его месте?

Она выбралась из фургона на солнце, последнее солнце лета. Набрала почти целое ведро, не могла остановиться. Коряга покачал головой, но отсыпать не стал.

Оставив ведро на кухне, Схая зашла к сестре. Дицца спала.

Схая протянула над лицом сестры кулак и немного разжала. На лицо Диццы упала узкая, ребристая капелька. Вторая, третья. Янтарно-жёлтая струйка потекла по щеке, вильнула на шею. Потом Схая соберёт, всё до последнего зёрнышка…

Дицца открыла глаза.

— Дождик, — сказала она.

Схая засмеялась.

— Да, маленькая, дождик. Дождик из зерна.

Дицца улыбнулась, но тут же помрачнела.

— Мне приснились кости и доспехи. Много всего в земле за домом. Они приходили сюда, и остались здесь. Плохие люди, плохие кости. Такие же, как смеялись над тётей Агратаей…

Голос Диццы затихал, она снова засыпала.

— А ещё я видела нас, взрослых… ты резала большой пирог…

— Моя предсказательница, — тихо произнесла Схая, устраиваясь рядом с сестрой.

Сказка черного бычка Алексей Жарков

Сказка черного бычка

Алексей Жарков

1.

Утро. Вчера мы поссорились. Ночью мне снились кошмары. Бред, конечно, но страшные. Какой-то я злой стал…