Визит продолжался полтора часа. Когда Грэм поднялся, чтобы уйти, сейид Абдолла сказал, что надеется вскоре снова встретиться с ним. Его прощальными словами были: «Я занимаюсь поисками человека, у которого можно было бы занять 2000 туманов. Этого должно быть достаточно, чтобы вселить во многих уверенность и заткнуть им рты».

Гардинг доложил об этом разговоре Лансдауну, тот велел размножить эту депешу и передать в другие правительственные департаменты, исключив один важный абзац:

«Ваша Светлость обратит внимание, что этот сейид, посетовав на продажность и корыстолюбие достопочтенной братии, предположил, что сумма в 400 ф. ст. может помочь ему призвать их к порядку. Я объяснил мистеру Грэму, что не в состоянии выдать такую большую сумму из фондов секретной службы без гарантии того, что они будут использованы по назначению. Я сказал, что ему следует передать сейиду 50 фунтов (русскими рублевыми банкнотами), деликатно намекнув при этом, что будут еще деньги, если будет какой-либо практический результат в форме протестов духовенства против этого займа».

Амин ос-Солтан знал о растущем недовольстве духовенства. Он вел переговоры с муллами и подкупом пытался переманить их на свою сторону. Муджахид сейид Али Акбар был приглашен во дворец, чтобы истолковать сон шаха; некоторые говорили, что сон был выдуман, чтобы выяснить отношение муллы к происходящему.

«В моем сне, – сказал шах сейиду, – я видел тебя. Ты появился передо мной, одетый в ихрам (полотняное одеяние, какое носят паломники в Мекке), с тяжелой сумой на спине. Я был сердит и упрекал тебя в том, что ты явился передо мной в таком убогом виде, вдруг мешок упал с твоих плеч, и из его горлышка потекли золото и серебро. Тут же вспыхнул ослепительный свет, и я увидел в небесах луну необычайной яркости. Я проснулся в сильном возбуждении и призвал тебя, чтобы ты объяснил это видение».

Сейид ответил: «Ваше величество видели, как я в простом мусульманском одеянии бросал к вашим ногам мешок, из которого хлынули золото и серебро: это означает, что Пророк, мой предок, велит вам не брать новые займы у неверных, а доверить восстановление ваших финансов вашим подданным и служителям нашей веры. А яркая луна, которую видели ваше величество – это атабег-иазам (Амин ос-Солтан), который отражает ваш свет, как свет своего солнца».

Упоминание о займе разгневало шаха, он обвинил духовенство в пренебрежении религией в пользу политики. Сейид отрицал это обвинение, но добавил, что благочестивых мусульман беспокоит мысль о новом русском займе. То, что сейид Абдолла сказал Грэму, вовсе не было пустыми разговорами. Духовенство перешло в наступление.