Ревельская встреча не принесла конкретных результатов, но помогла утвердить в умах русских государственных деятелей впечатление, что Британия высоко ценит свою дружбу с Россией. Извольский строил планы по пересмотру статуса проливов и новому рассмотрению балканских вопросов, для чего ему была необходимо поддержка Британии или, по крайней мере, нейтралитет. Поэтому он был доволен этой встречей. Но через десять дней после того, как два монарха расстались, третий монарх подверг их сотрудничество серьезному испытанию.

Мохаммад Али-шах так и не достиг удовлетворительных отношений с меджлисом. В его представлении все сторонники конституции по определению были предателями. С этим было согласно значительное число его подданных, но не из любви к нему, а по убеждению, что сопротивление шаху никогда не может быть законным. Гартвиг активно пользовался деспотическими представлениями шаха. «В промежутке между попыткой государственного переворота и разрушением здания меджлиса в июне, – докладывало о Гартвиге британское дипломатическое представительство, – его мысли и усилия были направлены не на попытки достичь примирения между сувереном и ассамблеей, а только на усиление сил, от которых зависит трон его величества».

Ближайшим сторонником Гартвига и соавтором его планов свержения конституционного правительства был полковник Владимир Платонович Ляхов, командир казачьей бригады. Под два метра ростом, в свои тридцать девять лет он казался молодым человеком. Он носил красивую темную форму, двигался легко и грациозно, что придавало его облику исключительность. У него были глубоко посаженные голубые мягкие глаза и сильный подбородок. Он обладал также железной волей и был абсолютно предан самовластию. Таким запомнили Ляхова в Тегеране современники.

Ляхов и Гартвиг советовали шаху отменить конституцию, распустить меджлис и, избегая давления европейских держав, вернуться к прежней абсолютной форме правления.

Шах готов был принять русский совет, соответствовавший его собственным взглядам и склонностям. 3 июня 1908 г. Мохаммад Али оставил Тегеран и встал лагерем у Баге-шаха, большого сада на окраине города. Оттуда он потребовал, чтобы пресса и популярные ораторы перестали нападать на него. Меджлис ответил шаху требованием изгнать близкого друга шаха Амира Бахадора Джанга, русского наставника Шапшаля и еще четырех реакционеров. Поскольку ни одна сторона не хотела сдаться или пойти на компромисс, сила казалась единственным выходом из тупика.

Вдохновленный русскими советчиками, шах потребовал, чтобы меджлис исключил из своего состава и изгнал восемь депутатов, которых он находил особенно несносными, включая популярных ораторов Малека ол-Мота-каллемина и сейида Джамаля эд-Дина Исфахани. В течение нескольких последующих дней, пока продолжались бесплодные переговоры, шах проводил смотры войск и готовился к пробе сил.