Они попросили у Гартвига денег. Он сказал, что Россия не может дать денег, но предложил им взять денег под залог кое-каких драгоценностей, которые бывший шах поместил в русский банк в Тегеране.

Поскольку Советское правительство не опубликовало соответствующие документы, невозможно определить точно, когда и на каких условиях Мохаммаду Али разрешено было начать свою контрреволюционную кампанию. К 5 декабря он получил от Сазонова дипломатическую поддержку. Сазонов сообщил британскому поверенному О'Бейрну, что в Россию прибыл эмиссар с предложением восстановить на троне бывшего шаха. Сазонов подчеркнул, что не поддержал этого эмиссара, но не считает такое предложение совершенно нереальным. О'Бейрн докладывал в британское министерство иностранных дел: «Когда я заметил, что для бывшего шаха было бы безумием иметь к этому какое-то отношение, так как единственным результатом может стать потеря его пенсиона, месье Сазонов ответил, что, как ему кажется, в этой идее что-то есть, потому что в Персии дела идут очень плохо».

Получив эту информацию, Грей сообщил Сазонову, что «возвращение бывшего шаха может привести к самым неприятным последствиям».

Пока русское правительство делало вид, что ничего не знает, агенты бывшего шаха активно действовали на Кавказе и в Закаспии. Лидер бандитов Рахим-хан, ушедший в Россию после свержения Мохаммада Али, готов был вернуться в Персию во главе мятежных сил. Когда персидское правительство обратилось к России с просьбой не дать ему перейти границу, Сазонов телеграфировал наместнику Кавказа графу Иллариону Ивановичу Воронцову-Дашкову, что Россия не может запретить Рахим-хану вернуться всвою страну. Наместника просили также предупредить Рахим-хана, что, если он займется в Персии антиправительственной деятельностью, в следующий раз дорога в Россию для него будет закрыта: Россия не позволит ему использовать свою территорию в качестве базы для операций[44].

В начале июля на званом обеде в присутствии множества гостей русский посланник Поклевский-Козелл предсказал, что персидское правительство в ближайшие несколько недель прекратит свое существование. Из-за отсутствия документальных доказательств невозможно сказать, получил ли он секретную информацию об этом из Санкт-Петербурга или просто пытался, как и весь остальной Тегеран, предвидеть будущее. Город был полон слухов.

12 июля персидское правительство узнало, что трех видных сторонников Мохаммада Али-Сардара Аршада (Аршада од-Дойлы), Лейса ос-Солтана и Мансура ол-Молка – видели в Баку. Через своего поверенного в делах в Санкт-Петербурге Али Коли-хана Мошавера ол-Мамалека правительство Персии потребовало их задержания. Русское правительство согласилось проинформировать о происходящем власти Кавказа, но предупредило Али Коли-хана, что «арест названных им лиц по закону неприемлем; до тех пор пока они не совершили ничего предосудительного, за ними можно только установить слежку». В телеграмме дипломатическому чиновнику при наместнике на Кавказе Министерство иностранных дел так определило позицию России в этом вопросе: «Строго соблюдая принцип невмешательства во внутренние дела, и в особенности в борьбу партий в Персии, и не будучи ни в коем случае враждебно настроены в принципе по отношению к возвращению Мохаммада Али, мы должны воздержаться от любого противодействия его сторонникам в их работе по его реставрации. В то же время для нас очень важно, чтобы никакие доказательства действий Мохаммада Али не попали в руки персидского правительства, ибо тогда у него появились бы основания лишить его пенсиона, и нам пришлось бы о нем заботиться».