И так каждую ночь.

Примерно через месяц после своей шумной свадьбы Стешка пришла в село навестить отца. Как и всегда, он был в бригаде. Стешка зашла в хату.

На нее повеяло сыростью, наверное, отец и окон не открывает — все некогда. На лавке стояли немытые горшки, миски, на столе — куски черствого хлеба, рассыпанная соль и две луковицы. На жердке висели неумело выстиранные рубахи, пол был грязным. Стешка заглянула в маленькую комнатку, в свою… Тут все было так, как оставила она перед тем, как ехать в загс: кровать застлана белым покрывалом, на стуле висело платье, которое сбросила, надевая свадебное… Зеркало и подоконник покрылись пылью. Цветы в горшках завяли. Стешка поняла, что отец ни разу сюда не заходил…

Взялась за уборку и стирку белья, принялась кухарничать. Вышла к кринице и вдруг увидела Светлану верхом на Гнедке.

— Светлана!

Гнедко услышал знакомый голос и галопом примчался к кринице.

— Здравствуй! — Светлана даже засветилась от радости.

— Здравствуй!

Обнялись. А Гнедко тыкался головой в Стешкино плечо, тихонько ржал.

— Я так рада, что увидела тебя! — щебетала Светлана.

— И я.

— Почему ты никогда не приходишь?

— Да так…

— Все жалели, что ты ушла из села! Теперь я вместо тебя пасу… А как ты живешь, Стешка?

— Живу…

— А мы все думали, что ты вернешься… Но теперь и Дмитро ушел из колхоза.

— А кто же агроном?

— Платон, — Светлана лукаво посмотрела на подругу. — Одну смену на тракторе работает, а потом ходит по бригадам.

— А Наталка как?

— Ой, плохо, Стешка! Еле хату переходит. Лежит. Мы по очереди ходим к ней и помогаем.