— Я. — Гайворон отодвинул стакан с чаем.

— Какое ж ты имеешь право? Сейчас для нас главное — трасса. Мы должны подвезти материалы и технику, начать строительство линии и плотины. А где мы разместим рабочих?

— Я все это знаю, Иван Иванович, — сказал Гайворон, — но мы вместе с руководителем рудника договаривались, что этот отрезок трассы проложат в последнюю очередь, а сейчас будут возить в объезд.

— Мы должны сократить сроки и идем на это сознательно, товарищ Гайворон! А за эту несчастную картошку и кукурузу вам государство заплатит.

— У нас там опытное поле, понимаете?! Это просто… преступление — закопать в землю добро.

— Ты мне, Гайворон, лирику не разводи. — Валинов постучал пальцем по столу. — Я тебе приказываю, как уполномоченный облисполкома и обкома партии на строительстве рудника, немедленно прекратить вмешательство в наши дела. Заявляю тебе офи-ци-аль-но.

— Тогда я тоже скажу вам официально, товарищ Валинов, — поднялся Гайворон. — До того времени, пока не будет решения общего собрания колхозников о передаче земли «Факелу», я вообще не разрешу проводить какие-либо работы.

— Что? — вытянулось лицо у Валинова. — После того, как вы получили от правительства республики письмо, ты запрещаешь? Партбилет положишь, из партии выгоним!

— Не волнуйтесь, Иван Иванович. Дело в том, что правительство республики  п р о с и т  колхозников пойти навстречу интересам государства, а вы — приказываете да еще и запугиваете меня. Я, кстати, не из пугливых.

— Я сегодня доложу Мостовому, и мы поговорим с тобой на бюро.

— Пожалуйста. Только я просил бы вас прежде заехать со мной в одно место на несколько минут.

— Давай.

Они приехали к огородной бригаде.

— Почему там столько людей? — поинтересовался Валинов.

— Сейчас расспросим.

Валинов отстал от Гайворона и сам прошелся вдоль длинных валов чернозема. Да, он видел и руки колхозниц по локти в земле и их грустные глаза. Но его больше волновали простаивавшие бульдозеры. Неужели эти люди не понимают, что картошка и кукуруза в сравнении с тем, что тут должно быть, — до смешного мелкие вещи?

— Ты мне, Гайворон, лирических спектаклей не устраивай, — сказал Валинов, садясь в машину. — Скажи, чтоб все разошлись по домам. Немедленно!

— Можете распорядиться и вы, как уполномоченный. Почему же вы не поговорили с людьми?

— Почему ты до сих пор не созвал общего собрания и не провел решения?

— Правление колхоза и бюро парторганизации условились созвать собрание после вывозки свеклы, — ответил Гайворон. — Люди работают по две смены, собрать их мы не можем. А собрание надо подготовить.