— Все зависит от Арсена Климовича. Мы хотим подготовить два макета нового села, — пояснил Мостовой. — Один — все как есть сейчас, а второй — уже с готовым «Факелом». Чтоб люди все увидели, так сказать, предметно.

— И еще я хочу попросить наших строителей, чтобы до собрания соорудили в Сосенке типовой дом, какие мы будем строить для тех, чьи дома придется снести, — сказал Турчин.

— Мы просили б, чтоб и ты, Николай Борисович, приехал на собрание. Приглашай, Платон, — Мостовой подмигнул Гайворону.

— Пожалуйста, но я не знаю, чем буду вам полезен, — Маркиянов на мгновенье задумался и засмеялся: — Понял. До чего же хитрый народ пошел! Деревом поможем, Платон Андреевич. Обещаю.

— Пора, товарищество, — посмотрел Мостовой на часы. — К шести часам приглашаю вас в райком, а сам заеду в Сосенку. До встречи!

— Хочу заехать к Нечипору Ивановичу, — уже в машине сказал Мостовой Платону. — Надо его успокоить.

— Нет Нечипора Ивановича.

— А где?

— Вчера уехали. Он, Кожухарь Чемерис. На «Запорожце».

— Куда?

— Не сказали.

С тяжкой обидой в сердце возвратился из клуба Нечипор Сноп. Как Савка Чемерис ни уговаривал его, как ни успокаивал, Нечипор грустно качал головой и повторял:

— Никому я уже не нужен, никому… ни земле, ни людям.

— Ой, Нечипор, не так, — Савка забегал Снопу наперед и заглядывал в глаза. — Не может без нас земля и… они не смогут…

…Когда стемнело, пришли к Снопу Кожухарь с Никодимом Дынькой — на совет.

— Надо тебе, Нечипор, — размахивал своими длинными руками Кожухарь, — ехать в обком к Шаблею.

— Правильно! — сказал Савка. — Я тоже поеду.

— А можно и выше! — добавил Никодим.

— Сначала к Шаблею, потом — выше… А то если сразу до самого высокого, то нижний может обидеться, — размышлял Савка. — Шаблей сам из хлеборобов и должен понять нас.