— Поля, прошу тебя…

Кузьминская прикрыла глаза ладонью.

— Если так, пойду! — Юра выбежал в другую комнату и оттуда пронзительно завопил: — Пойду, пойду!

— Иди, — тяжко вздохнула Кузьминская.

«Что с ним будет? Каким он станет? Отца он еще так или иначе слушался. А теперь? Когда Поля уйдет, я с ним совсем не справлюсь. Папа мой старенький, ему самому помощь нужна».

Кузьминская резко отбросила плед. Вот так бы отбросить черные мысли.

Поля стояла у окна — серое помертвевшее лицо, темные круги под глазами.

Утро наконец разогнало мрак, однако никуда не ушли ночные тревоги и тоска.

Первая решилась на что-то Поля.

— Я позвоню Виталию. Он сейчас собирается на работу.

— Подождала б до вечера, — испуганно проговорила мать.

— Нет, нет! Целый день так… Я должна знать сейчас. Я позвоню.

— А его родители? Может, еще спят…

— Им тоже на работу.

Поля бросилась к телефону. Пальцы дрожали. Диск дважды срывался. Заставила себя набрать номер медленно.

— Виталик? Прости, что так рано… Нам надо увидеться. Голос? Да нет, это, наверное, спросонья. Да, сейчас… Понимаешь, очень нужно. У сквера? Благодарю, бегу…

Она зашла в ванную, плеснула себе в лицо воды, уткнулась в полотенце, в напрасной попытке спрятаться от всего, что угрожающе надвигалось вместе с дневным светом.

— Мама, я бегу, — и замерла у дверей.

— Возьми кофточку, холодно.

— Холодно, — вздрогнула Поля.