— Вон за то облако или пониже?

Облака стелились по горе, и горец, не поняв усмешки Юсуфа, сказал грустно:

— Вон за то длинное и чуть правее, где похожее на лошадь…

— Эге, — сказал Юсуф, — что-то ты, брат, загрустил! На самом небе живешь. Туда добираться нелегко…

— Какое легко, — отвечал охотно горец, — там и дороги нет, по голому камню очень плохая дорога, мне даже стыдно, что такая дорога… А потом я вспомнил…

— Что ты вспомнил?..

— Вспомнил, что жена у меня больная женщина, у нее бывают припадки, не знаю с чего, и они повторяются два-три раза в месяц. Она становится очень злой, это внутри ее болезнь, наверно, мучит, и она такая тогда, что хоть из дому уходи. Я подсчитал, как раз это время подошло — припадку быть… Это меня тревожит…

— Может, мы найдем средство ее полечить, — сказал Юсуф.

— Да, я забыл, что сын ушел на ярмарку в Кази-Кумух. В доме нет припасов таких, какие я хотел иметь для вас, дорогие гости. Сын не успеет вернуться с ярмарки. Как быть?

— А как у тебя с крышей? — спросил Юсуф.

— Ты, брат, видишь, как святой! — воскликнул горец. — Крыша протекает так, что иной раз в комнате спать нельзя даже…

— Ну, ничего, — сказал Юсуф, — мы можем на бурках на дворе спать…

Какое-то время ехали молча. У моста мы встретили целый караван ишаков, везших большие, красивые, глянцевитые коричневые кувшины.

— Смотри, — сказал Юсуф, — это наши балхарские женщины делают. У них своя артель. А что, наш приятель, ты совсем сдал, даже похудел? Здесь, что ли, сворачивать к тебе? Ты говорил, у речки…

— Здесь! — отвечал горец. — Только я забыл, что из-за дождей по верхней дороге обвалы и там не проехать. Надо объезд делать… Завтра приедем…

— Ну что ж, гость — раб хозяина, — сказал, захохотав Юсуф, — поехали!

И мы, к ужасу горца, полезли на крутую тропу и прошли по ней с полверсты.

Видя, что горец сидит в седле совсем понурый и молчаливый, Юсуф остановил коня.

— Слушай, друг, — сказал он громко, — я охотно поехал бы к тебе, но вдруг вспомнил, что у меня дома неотложное дело. Ко мне приедут по этому делу товарищи из Махачкалы. Их нельзя заставлять ждать. Я совсем забыл. Хорошо, брат, — он показал на меня, — напомнил, спасибо ему. Иди один! Другой раз приедем обязательно. Мы теперь путь знаем! Вон за тем облаком!.. — он показал на небо.

— Нет, чуть правее, — сказал горец, еще не веря, что он спасся от большой семейной неприятности.