— И как ты себе все это представляешь, Георгий Евлампиевич? — уже более мягко прозвучал вопрос у Садникова, который видел, что сам умница старик признал его, Садникова, приоритет в переговорах между двумя организациями и, что особенно важно, именно его постановку вопроса об отделении стратегии от чисто тактических задач рабочего движения.

— Да так же, пожалуй, в основе, как и ты, Алексей, — еще более примирительно начал Тихий, сделав паузу, которая позволила ему разгладить пятерней узловатых морщинистых пальцев свою сивую бороду, а может быть, подумать о том, что он выскажет затем. — Я хочу подчеркнуть ту мысль, что от стачки к стачке вырываем мы у капиталистов свои права! И в этой борьбе узнаем своих союзников. Это наше русское крестьянство. Но кто снабдит их хотя бы железными наконечниками на палки? Это можем сделать мы, рабочие, на наших Волжских заводах.

— В такой широкой, обобщенной перспективе, — примиренно заметил Садников, — я теоретически не против целесообразности использования крестьянства в нашей общей революционной борьбе.

— Согласен! — коротко ответил Тихий, а потом добавил: — Заключаю: нами совместно решен важный вопрос тактики подготовки вооруженной борьбы, и надо уже нынче же начинать активную агитационную работу среди рабочих тех цехов, где мы можем организовать изготовление всевозможных видов оружия.

— Ну что же, — вяловато, но все-таки явным согласием завершил Садников свою мысль по конкретному предложению Тихого. — Мы беремся размножить и распространить листовки, участвовать в экспроприации для обеспечения средств на приобретение оружия.

Надо отдать должное Садникову. Человек он был действительно смелый и разворотливый, хотя почти и не скрывал, что в революции ему особенно по сердцу были дела эффектные, где могли бы просверкать и его лихость, и его личная отвага. Особенно любил он действия, притягательные внешней красотой задуманной и проведенной при его личном участии операции.

— Вот и славно! — подытожил Тихий, доставая некогда нарисованную Филей и оттиснутую в нескольких экземплярах на листе большого формата листовку-плакат:

«Российская социал-демократическая рабочая партия. Пролетарии всех стран, соединяйтесь! Жертвуйте на оружие».

«Российская социал-демократическая рабочая партия.

Пролетарии всех стран, соединяйтесь!

Жертвуйте на оружие».

В левом уголке стояла печать объединенного комитета РСДРП Волжских заводов.

— Завтра к вечеру хорошо бы развесить по цехам, в городе. Желательно было бы присобачить такие плакаты над соборной кружкой[5], над охранкой, у казаков и в солдатской роте.