— Ничто бесследно не проходит. Все эти взрывы — наземные, подземные — плюсуются в небесной канцелярии. Любые испытания, эксперименты оставляют осадок. Наступит время — они отрыгнутся горькой отрыжкой.

— Ты прав, философ, ох как прав, — спуская длинные ноги со стола, подтвердил Кедрачев-Митрофанов.

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГЛАВА ПЯТАЯ

1

Знакомясь, он произносит свою фамилию в два выдоха:

— Чико-вариани!

И это воспринимается, как имя и фамилия. Потому друзья его так и зовут — Чико, забывая о настоящем имени — Дураз.

Дураз Чиковариани отстал от своих однокашников по военно-морскому училищу. Еще до окончания учебы свалила его простудная хворь. Долго пролежал в Ленинградском госпитале, долечиваться был послан на Кавказ, в свой отчий край. Заканчивал учебу с курсантами более позднего набора. Выпущен с отличием, но на лодку, куда так стремился, не попал, служил на судах обеспечения. Таким образом, хотя и приписан к подводному флоту, но на глубину путь ему заказан. Оттого и ощущал горечь в сердце, оттого и носил в себе постоянную обиду на судьбу. Многие уже плавают старпомами, а то и командирами лодок, стали старшими офицерами: на погонах по два просвета, по две, а то и по три средних звезды. У Дураза Чиковариани — только четыре малых, он всего-навсего капитан-лейтенант и командует, конечно, не субмариной, не атомоходом (хотя бы дизельную доверили!), а спасательным судном.

Со стороны посмотреть — чего не хватает человеку, почему считает себя обделенным? Командир корабля, капитан-лейтенант — неужели мало? Для некоторых — это программа всей жизни. Иные даже и не подумывают о такой вершине. Но счастье — вещь относительная, у него два слагаемых: желание и его исполнение. Если они приближаются по уровню — человек чувствует удовлетворение, если же между ними большой перепад — страдает.

Еще одна рана не давала покоя Дуразу: разлука с семьей. Жена и дочурка остались в Очамчире — городишке на черноморском побережье, а он здесь. Пробовал было поселить их с собой в Снежногорске — одна мука: все зиму хворают — не хватает солнца. Командование предлагало перевестись на Черное море, но у него душа не лежит к теплой службе. Привык считать, что южные моря созданы для отдыха, для удовольствия: походить на катере, поскользить на яхте или водных лыжах, поудить рыбку, но чтобы нести службу — нет. Настоящая служба там, где труднее всего, опаснее всего.

Север — шут его побери! — чем он только привораживает людей? То темно, то круглосуточный свет. То морозно, то слякотно. То снежный заряд, то жара, от которой не найти укрытия. Клянешь этот край последними словами — век бы не видеть ни камней, ни льда, ни свинцовой воды, ни бледного лишайника, ни тесного неба! А поживешь месячишко на юге — и уже невмоготу. Убеждаешься, что жизнь именно здесь, на севере, а там — праздник, от которого скоро устаешь. И не богатства гор, не щедроты глубин манят тебя сюда повсечасно, не какие-то целебные свойства природы (напротив, говорят, ощущается нехватка кислорода), не райская красота пейзажей — куда уж! — снежное и водное безмолвие… Что же тогда? Необычность, трудности, так называемая романтика? Возможно. Если бы объявили полет на какую-либо планету и кликнули набор, то от охотников бы не отбиться. Какая сила влечет в неизвестное? Жажда прославиться? Не это главное. Сидит в человеке тяга к новизне, к познанию, к опасностям, к преодолению трудностей, желание достичь недостижимое, вера в невероятное. Человек всегда остается мечтателем, стремится к необычному. И если сегодня он еще не имеет возможности побродить по марсианским камням, то ему хочется оставить свой след хотя бы на заполярных валунах. Кроме того, у каждого теплится своя особая задумка.