— Значит, в работе все науки усвоили… Я понимаю, что за книгами вам некогда было сидеть.

— Некогда… Все время план, соревнование, не успеешь закончить одно дело, как надвигается другое, а жизнь на одном месте не стоит, появляются новые машины, новые методы работы, новшества в агротехнике, все надо было постичь и идти вперед.

— Вы из какого поселка?

— А мы сейчас заедем туда.

Вглядываясь в безмолвную степь, Мегудин подумал, что только вчера тут гремели орудия, взрывались мины, поднимая фонтаны земли, а теперь тишина, солнце согревает пропитанную кровью, не остывшую от горячих боев землю, воробьи весело скачут по воронкам и траншеям, где с воем и ревом проносилась смерть. Скоро тут зазеленеет трава, расцветут цветы, а пока пустынно и голо. Земля пробуждается, она ждет хлеборобов, но нигде живой души не встретишь. Когда-то тут в эту пору кипела жизнь — пахали, бороновали, сеяли. Со всех сторон доносились голоса пахарей, подгонявших лошадей, слышно было мычание коров, ржание лошадей, рокот машин и тракторов. Теперь тут мертвая тишина. Эта тишина нагоняла на Мегудина тоску. Он беспрерывно оглядывался, узнавал близкие сердцу места. Он знал здесь каждую лощинку, каждый бугорок. По некоторым приметам, врезавшимся в память, понял, что машина приближается к поселку Новые Всходы, и сразу повеяло на него чем-то родным и близким.

…В голубой дали на горизонте, которая была обрызгана золотой россыпью заходящего солнца, уже должен был показаться поселок, но из-за сумеречного тумана, окутавшего степь, ничего не было видно. Впереди открылась долина. Земля эта, как и вся степь, была покрыта сухой прошлогодней травой, из-под которой кое-где начала пробиваться молодая травка.

— Здесь, здесь это было, в этой долине… Я ее никогда не забуду! — воскликнул Мегудин.

Он колебался, рассказать ли Соломатину, как он тут, после тяжелых испытаний, выучился премудростям земледельца. Но нахлынувшие воспоминания заставили его заговорить:

— Сколько люди ни трудились на этой земле, они не собирали даже засеянных семян. Зловещие ветры выдували последние капли влаги из земли, палящее солнце выжигало всходы, надвигалась голодная смерть. Правление колхоза выделило ударную полеводческую бригаду, которая должна была любой ценой хотя бы в долине сохранить урожай. Я был тогда двадцатилетним парнем, и мне доверили руководить этой бригадой… Это были мои первые шаги хлебороба. Предстоял серьезный экзамен… Испытания оказались трудными, но мы не сдались. Нам пришлось бороться с суховеями, засухой… И мы ее одолели, — Мегудин вдруг умолк.