Спенсер затравленно пошарил глазами по приборной панели, потом спросил:

– Дженет, видите его?

– Да, вот он, – ответила девушка и быстро добавила: – Смотрите, прямо под нами аэропорт! Видно длинную главную полосу.

– Надеюсь, достаточно длинную, – прошипел сквозь зубы Спенсер, не поднимая головы.

– Нагнетатели наддува, – продолжил Треливен, – регулируются четырьмя рычажками справа от дроссельных заслонок. Их тоже переведите в верхнее положение. Нашли?

– Да.

Спенсер чувствовал, как впереди линия горизонта движется вверх-вниз, но не мог оторвать глаз от приборной панели. Рев двигателей сделался прерывистым.

– Теперь давайте закрылки на пятнадцать градусов, – велел Треливен. – Пятнадцать градусов, напоминаю, это на второе деление. Индикатор – по центру главной панели. Когда выйдете на пятнадцать градусов, постепенно снижайте скорость до ста сорока узлов и следите за горизонтальным полетом. Как закончите, включайте насос гидроусилителя – тумблер в дальнем левом углу под гироскопом.

В наушниках Треливена раздался голос оператора из радарной:

– Поворот на двести двадцать пять. Получаю значения высоты.

– Меняйте курс на двести двадцать пять, – передал Треливен Спенсеру. – И следите за высотой – она у вас плавает. Старайтесь держаться на тысяче футов.

– Он резко снижается, – сообщили из радарной. – Тысяча сто… тысяча… девятьсот… восемьсот… семьсот…

– За высотой следите! – рявкнул Треливен. – Прибавьте газу! Нос задерите!

Шестьсот пятьдесят… шестьсот… пятьсот пятьдесят…

– Вверх! – взревел Треливен. – Выше! На тысячу!

– Пятьсот пятьдесят… пятьсот… – передавали из радарной, спокойно, но с едва уловимой тревогой – Ни к черту, командир. Четыреста… Слава богу! Он поднимается. Пятьсот…

На какое-то мгновение Треливен потерял самообладание: сорвал наушники и, резко повернувшись к Бердику, крикнул:

– Не выдюжит! Нет, не выдюжит!

– Да поговорите же с ним! – выпалил Бердик, подавшись вперед и схватив Треливена за руку. – Не молчите! Скажите, что ему делать!

Треливен схватил микрофон и торопливо заговорил: