Мэб побледнела. В волосах ее заплясали искры, и Реджинальд всерьез испугался за ректора. Вторая мысль была: если Мэб вздумает сейчас убить вон Грева, останавливать он не будет. Хуже того, он не присоединиться только по причине слабости. Однако Мэб вдруг успокоилась. Она разжала пальцы, стискивающие подлокотники, и поднялась.

— Я довольна, ректор. Очень довольна. Идемте, Реджинальд, вам нужно вернуться в постель.

Шаг, уходя, она печатала так, словно хочет втоптать кого-то в дубовый паркет комнат и коридоров.

Глава сорок восьмая, в которой многое заканчивается

Глава сорок восьмая, в которой многое заканчивается

Возвращаться в больницу Реджинальд отказался наотрез. Снова ложиться на казенную койку с тем, чтобы отлежать себе все на свете, пропахнуть лекарствами и почти сойти с ума от ласкового бормотания медицинских сестре… нет уж! Реджинальд никогда не любил больницы. К тому же, он опасался оставлять Мэб сегодня одну. Не то, чтобы он думал, молодая женщина может создать себе или кому-нибудь неприятности, хотя она и наградила вон Грева самыми резкими эпитетами. Он просто не мог ее бросить. Не сегодня.

Бой пришлось выдержать нешуточный. Доктор Льюис сыпал медицинскими терминами и обещал всевозможные ужасы организму, ослабленному магическим шоком. Реджинальд кивал согласно и обещал принимать все положенные лекарства и не вставать с кровати. Со своей кровати, в которой и спать, и болеть куда приятнее. Мысли его при этом сворачивали не туда, и приходилось с силой изгонять их из головы. В конце концов Льюис сдался, но убежденный скорее не страстными словами Реджинальда, а Мэб. «Я присмотрю, доктор», — сказала она уверенными, холодными тоном, и искры все еще плясали у нее в волосах. Льюис не то, чтобы успокоился. Он, кажется, просто побоялся с Мэб спорить.

Дома, казалось, царило запустение, словно его оставили не на сутки, а на несколько лет. Выброс магической энергии, вызванный активацией защиты, сбил все настройки, убил цветы, подпитываемые чарами и только чудом не затронул антидот. Впрочем, зелья всегда живут по своим законам, а свойства растений и минералов крайне мало зависят от магии как таковой. И все же, первым делом Реджинальд проверил антидот, сняв с него магический купол; извлек и вновь бросил в зелье аметист. Потом поймал сумрачный взгляд Мэб и покорно поплелся наверх, в постель.

Он выдержал ровно полчаса.

Реджинальд, по натуре своей деятельный, никогда не умел переживать периоды вынужденного бездействия. Сегодня же ко всему помимо этого самого вязкого бездействия его мучило чувство незавершенности. Нужно было хотя бы с чем-то покончить. С «Грезами», к примеру. К тому же, с этим и надо было действовать резко, решительно; оторвать, как присохший пластырь. Так будет болеть в итоге значительно меньше.