Платье было мало того что мятым, так еще и грязным.

Изрядно грязным.

Подол прямо-таки похрустывал в пальцах, осыпаясь рыжею глиняной крошкой. К юбке присохли чахлые травинки, какой-то мох и даже жук раздавленный, к счастью, в единичном экземпляре. Чуть выше пояса виднелся выводок мелких дырочек, будто искрой прожженных. Пуговица потерялась.

Две пуговицы.

И чулки.

И… ботинки. Если потерю чулок можно было пережить, то вот что с ботинками делать? Лизавета пошевелила пальцами, раздумывая, сумеет ли она ногу до раковины задрать или все ж придется побеспокоить царственного вида ванну.

Она вздохнула.

И решительно приподняла юбку. Почистить она ее попробует, все ж курс бытовой магии проходила, но не сказать, чтобы сия полезная наука так уж увлекла Лизавету. Да и сил…

— Не вздумайте колдовать! — раздалось из-за двери. — Если, конечно, не хотите остаток месяца провести у целителей…

Лизавета не хотела.

Но… и так оставить невозможно. Ноги она все же помыла и, намочивши полотенце, кое-как оттерла глину. Может… если попросить… князь — маг, а значит… платье, конечно, полностью не отчистишь, глина на редкость въедлива, но хоть как-то…

Она ополоснула лицо.

Кое-как пригладила волосы, не решившись, впрочем, трогать чужие гребни. Вздохнула. Сколько в ванной ни сиди, а выходить на люди придется.

Меж тем князь разжился кофеем, и не только им. На круглом столике со слегка оббитым краем Лизавету ждали хлеб, ветчина и махонькие, с мизинчик, огурцы в банке. Банка была пыльновата, но огурцы… запах вновь пробудил к жизни желудок.

— Извините.

Димитрий махнул рукой и сам сказал:

— Чем рад… я тут многое не держу, а дергать кухонных… Садитесь. Вам надо нормально питаться.

— А вы… — Лизавета потопталась. — Вы не могли бы… почистить?

Он вздохнул и покачал головой, покраснел слегка, признаваясь:

— Никогда она мне не давалась. Я могу попробовать, но есть изрядный шанс, что вы вовсе без платья останетесь. Я-то, конечно, компенсирую…