— Даниела, а ты свои конфеты уже съела? — окинув взглядом оставшиеся, спросила Лиззи.

— Нет, я их сегодня почти не ела.

— Тогда ставь сюда! Попробую, какими тебя угощали.

Даниела медленно встала и растерянно осмотрелась.

— Забыла, где они…

— А вот та коробочки — это не они? — заботливо подсказала ей Лиззи.

— Они.

— Вот видишь, нашлись!

Лиззина непосредственность разморозила Даниелу. Механически съев несколько конфет, она тихо произнесла:

— Таиния, ты правда на меня не сердишься?

— Конечно, нет! Ты ни в чем не виновата.

— Мне так стыдно! Я не знаю, как завтра смотреть всем в глаза. Мой отец — убийца! Я уже привыкла стыдиться того, что он игрок, всем должен, прячется от кредиторов, и нам с мамой приходилось умолять их подождать, а потом просить о помощи дедушку. А теперь такое! Дедушка сказал, что мы больше не его семья. Как мы будем с девочками жить?

— Нормально будете жить, — решительно сказала Лиззи. — Вон, Тина же живет, и мы живем, хоть тоже позора нахлебались. Правда, я тогда маленькая была, но помню, как мама плакала и тоже кричала — как теперь мои девочки после этого позора! Кто их замуж возьмет? Ничего! Время прошло и все забылось. Софи обручена, я — почти. А когда младшие подрастут, так и вовсе о том, что было, никто не вспомнит. Главное, самим вести себя достойно.

 — А что с вами случилось? — спросила Даниела.

— Я попала в плен к леям, — кратко ответила я и с упреком посмотрела на сестру. — Если ты, Даниела, не знаешь, как жить с таким отцом, то подумай каково Гвендолин.

Она ведь совсем ребенок, а ее мать всяко навредила всему королевству куда больше.

— Бедная девочка! — отвлеклась от своих проблем Даниела. — Я как-то не думала о принцессе с этой стороны. Трудно ей будет при дворе…

— Хорошо бы ты ей помогла освоиться.

— Я? Король вряд ли разрешит мне теперь быть при дворе. У тебя, Таиния, лучше получиться. Она тебе доверяет, я заметила.

— Мне она тоже нравиться. Только я в жизни королевского двора разбираюсь не намного лучше Гвендолин. Ты-то в этом с детства, как рыба в воде.