– Что случилось? – задал ей вопрос, когда уже догнал ее около самых дворцовых ступеней и помог спешиться. – Тебе сделалось плохо?

– Да. Мне очень плохо, Людвиг. Мне настолько плохо, что дальше могу этого и не вынести, – смотрела она на него, а видеть перед глазами еще продолжала улыбающуюся ей в лицо Матильду, напоказ красующуюся в новой лисьей шубе.

– Пригласить немедленно лекаря? Может, лучше мне отнести тебя?

– Нет, Людвиг, нет! Не прикасайся ко мне. Слышишь?! Не смей! Больше никогда! Совсем! Навсегда!

В тот день Алиса почувствовала, что будто бы умерла. Окружающие картины утратили краски, звуки тоже точно поблекли, исчезла из них радость и живость. Она не чувствовала больше горечи или обиды, но и трепета от ожидания чего-то хорошего тоже не ощущала. Она перестала надеяться. Будущее ее больше не волновало. Одно, но всепоглощающее желание, навалилось на нее с такой силой, что не было сил ему противиться. Ей хотелось забиться в какую щель, и чтобы никто больше не попадался ей на глаза. Принцесса желала заснуть и не проснуться. Вот таким стало ее состояние.

Глава 22

Глава 22

Расставание.

Она не вставала с постели уже неделю. Кормили ее с ложки. Рядом почти всегда кто-нибудь находился. Чаще Линда. Много времени дежурил у постели лекарь. Он давал ей какие-то порошки, которые она глотала безропотно. Только это не помогало, организм ее слабел день ото дня. Каждое утро и вечер в спальню приходил муж. Желал на нее посмотреть и справиться о здоровье. Но Алиса неизменно смотрела в потолок и ни с кем не разговаривала.

– Что это? – пытался выяснить Людвиг причину происходящего с женой у лекаря, но тот только пожимал плечами и разводил руками. – Так не бывает! – Сердился тогда он. – Только что улыбалась, а потом вся помертвела и слегла. Ты должен узнать причину!

– Она не отвечает на вопросы – замкнулась в себе. А осмотр ничего не показал. Тело в норме. Похоже, перенесла какой-то шок.

– Не было ничего! Я бы заметил.

– Тогда я ничего больше сказать не могу.

– А что следует ждать дальше?

– Ничего хорошего. Похоже, она сама не хочет жить. Не видит перед собой никакой цели, что ли.

– Как это? А наш ребенок?

– Что тут скажешь, вы сами видите, Ваше Высочество, глаза ее потухли, вокруг них пролегли тени, на лице мертвенная бледность. На ноги она уже встать не может, руку тоже поднимает с большим трудом. Кстати, эти браслеты у нее на запястьях. Вы знаете, что это такое?

– Да. Знаю.

– Я бы их снял. Может это и не поможет, но попробовать можно было бы.