– Эффект восприятия через единорога длится недолго, к сожалению. Но как ты заметила, бывает весьма полезным. Главное, быстро найти носителя нужного дара, – так же сухо продолжил он. Совершенно безэмоционально, словно все это ничего не значило.

Но я не поверила ни единой ноте. Они безбожно фальшивили.

Еще как значило. Он был богом, а стал лишь пустой рамкой.

Сделала шаг вперед, и он попятился.

Да, с ним всегда было сложно.

– Когда я начал покрываться золотом, у меня было лишь несколько минут, чтобы найти то, что мне поможет. Но, думаю, Яков давно что-то подозревал, потому что в его храме не было ни одного единорога. Ни единого! Мне повезло в самый последний момент, когда прибежало подкрепление. Один из стражей обладал даром перемещения, и в его кармане лежал рогатый. Изображение на монете было истертым и тусклым, но я благодарен и за это. Эффект рамки сработал, и меня выкинуло на окраину Боргвендама к знакомому целителю. По правде, он скорее специализируется на допросах и пытках, но не будем придираться к определениям.

Я опустилась взгляд на руки Фрейма и тонкие шрамы, покрывающие кожу.

– Что он с тобой сделал?!

– Избавил от золотой лихорадки, – усмехнулся Фрейм. – Для этого пришлось выпустить почти всю мою кровь, но это помогло. Хотя, скорее, дело в том, что вы убили Якова. Его проклятие не успело сожрать меня целиком, а способность к исцелению сделала остальное. Но я долго провалялся в отключке.

Я потерла виски. Боги! Значит, он был совсем близко. Не зря меня так манили железные башни, не зря мне хотелось вернуться в этот город. Он был там. Измученный, обескровленный, почти мертвый. Если бы я только знала!

– А когда я наконец очнулся, все уже закончилось, Рид. А ты… ты была в Арвиндале.

– Я просто была в Арвиндале! – не выдержала я. – Потому что… потому что… Черт! Ты мог бы просто посмотреть, что я там делаю, ведь в Звездном Дворце полно единорогов!

Он снова уставился на свои руки. Все ясно. Он не хотел смотреть. Боялся, что увидит меня в объятиях Димитрия?

– Я хотел верить, что ты наконец счастлива, – пробормотал он.

Нет, все-таки он катастрофический дурак. При всей своей гениальности!

Фрейм потрогал дощечки на столе.

– Значит, ты вспомнила.

Я кивнула.

Он почти не выдал волнения. Лишь губы сжались плотнее. О да, годы не прошли бесследно. Он тоже повзрослел.

– И что же ты вспомнила?