— Я ищу кота, — быстро и все так же беззвучно проговорил я. — Он где-то здесь, и я должен забрать его, увезти домой, потому что…

— Здесь нет никаких кошек! — рявкнула Рыжая, отвернулась к зеркалу, заплакала, но снова стала водить кисточкой по ресницам. — Моя кошка давно умерла, а ты иди туда и выбери, наконец… А-а, твою мать! — она осеклась, и стала тереть глаза, а с ресниц у нее закапало что-то темно-красное, что-то почти бурое, только не закапало, а как-то…

В черной «Джакузи» раздался всплеск, я посмотрел туда и увидел, что из воды высунулся… Цыган. Он отфыркался, повернул свою массивную голову старого, но еще грозного, быка в мою сторону и протер глаза.

— Уличная кошка не станет жить в городской квартире, — устало произнес цыган. — Даже в таких хоромах — не станет. Она сделала свой выбор, а ты — еще нет. Тебе надо понять, что ты больше не мальчишка, тебе надо идти туда… Посмотри, какая грязная вода, только погляди сюда… — я взглянул и увидел, что вода не грязная, а темно-красная, бурая и… Это была не вода, не вода, она не лилась, не брызгалась, а… — Иди отсюда! — вдруг рассердился цыган, и ухватившись громадной ручищей темных трупных пятнах за борт ванной, сел, а я…

Я вышел из ванной и побрел в столовую, и в кухонном отсеке увидел стоящую у рабочего столика другую свою бабку — Герцогиню… Перед ней на столике была большая эмалированная миска, а в ней — кусок бурого мяса, и Герцогиня резала его огромным ножом.