— Хорошо. Наши Боги будут рады принять достойную жертву.

Гэбриэл кивнул в ответ.

— Что от меня требуется? — спросил он.

Алма Рая посмотрела в небо, щурясь от мелкого дождя.

— Мы принесем жертву завтра, — сказала она. — Боги плохо видят нас из-за туч. Завтра будет солнечно.

— А до тех пор?

Она пожала плечами.

— А до тех пор ты волен передвигаться по деревне, куда пожелаешь. Бежать тебе все равно некуда, твои друзья преодолеют горы лишь к завтрашнему обеду. Ночевать будешь там же, где вы провели сегодняшнюю ночь. Я распоряжусь, тебя покормят.

— Я не хочу есть, — отказался он.

— Тебя покормят, — с нажимом повторила она. — А пока отдыхай.

Она ушла, оставив его.

Гэбриэл прошелся по двору и уселся на плоский камень, выточенный в некое подобие скамьи. Прямо напротив стояли зловещие столбы для жертвоприношения. Интересно, сколько жертв они приняли до него?

Но столбы молчали.

Гэбриэл задумался над тем, сколько раз он уже готовился к смерти. Множество. Даже удивительно, как он умудрился прожить так долго. Сколько всего случалось, но он каким-то образом всегда выживал...

Гэбриэл вспомнил первый раз, когда готовился к смерти. Ему было пятнадцать...

...Он провел в колодках двое суток без еды и воды. Ночи были ледяными, а дни мучительно жаркими. Его бывшие товарищи беспрерывно вели за ним слежку, даже Алехандер с подвешенной перемотанной рукой нес службу.

Гэбриэл не пытался с ними разговаривать, они тоже. Видимо, Сентас не давал разрешения общаться с пленником.

Иногда Гэбриэл впадал в забытье или терял сознание, и тогда казалось, что все случившееся сон. А когда снова открывал глаза, реальность или впивалась ледяными иглами холодной ночи или же пыталась испепелить огненным солнцем.

Сентас пришел на третий день. Безупречный вид, белозубая улыбка, все как всегда, будто не он хладнокровно убил своего ученика три дня назад.

— Как ты, мальчик мой? — его тон был по-отечески теплым.