При этом имени брови Рейнела поползли вверх.

— Только не говорите мне, что... — прошептал он.

Но Мельвидор и Леонер теперь молчали, словно воды в рот набрали.

— Что ж ты замолчал, Мел? — саркастически поинтересовался я. — Расскажи моему другу о том, что вы надули меня, провели идеальный натуральный обмен, что Эридан не пропадал и, тем более, не умирал, живет и радуется в моем мире, на моем месте!

— Ох, нет, — выдохнул Рей, побледнев. — Мел, скажи, что это неправда. Вы ведь не могли, верно?

— О, они смогли, — заверил я.

— Мел... — Рейнел поморщился и даже отступил от них на шаг назад. Провел рукой по лицу. — Боже...

— А теперь, когда мы выяснили, кто и что смог, — мрачно подытожил я, — я требую, чтоб меня вернули домой.

Леонер вспыхнул, подскочил с дивана.

— Ты не можешь! Карадена только начала подниматься! Без тебя все рухнет! Ты не можешь нас бросить!

— О, какая прелесть, — пропел я. — теперь мы добрались до того, чего не могу я. И, уверяю вас, я как раз очень даже могу.

Рейнел тоже смотрел на меня в упор, но молчал, не пытаясь ни отговорить, ни успокоить. Гердер единственный, кто знал обо мне правду с самого начала, никогда не врал и не использовал против воли, всегда поддерживал, защищал, и просто был рядом. И он единственный, перед кем мне было стыдно за это свое решение. Но я не мог здесь оставаться, просто не мог, после того, что сделали маг и монах, после того, что сказала Эйнира...

— Рей, прости меня, — тихо попросил я.

Рейнел бросил злой взгляд на Мела и Леонера, потом снова повернулся ко мне.

— Я понимаю, — и я ни на миг не усомнился: на самом деле понимает. — Ты имеешь на это право. И, ты знаешь, я всегда на твоей стороне.

У меня никогда не было друзей, Рей был не просто единственным, он был первым настоящим другом за всю мою жизнь, и я знал, что сейчас предавал его. Но я чувствовал, что если останусь в этом мире хотя бы на один день, то сойду с ума.

— Мел, открывай проход, — приказал я.

Мельвидор окончательно сник, поняв, что меня не переубедить. Леонер громко сопел, умудряясь вкладывать в это сопение все свое возмущение и протест. А Рей просто молчал, смотря куда-то мимо меня.

— Куда ты на ночь глядя-то? — голос волшебника прозвучал жалко.

— А как же «верну тебя в тот же миг, а»? — ужаснулся я. — Это тоже все было ложью?