— Мама, значит? — опасно ласково пропел я. — Чья мама?!

— М-м-моя, — удалось ему выговорить с третьего раза.

Я смотрел на него с неприкрытым презрением. Пусть, он лучший студент кафедры, пусть, пользуется уважением окружающих, но Эридан, как был трусом и тряпкой, так и остался. Как красивое блестящее яблоко, разрезая которое, обнаруживаешь червя.

— Смотри в штаны не налей, — бросил я.

— М-м-мошешь не пугать меня, — бывшему принцу, наконец, удалось справиться с голосом. — Я не вернусь в тот мир ни за что. Каменный век, никакой жизни... Ни за что!

— А меня, значит, запулить туда было можно?

— Каждый сам за себя! — хотя голос и больше не дрожит, но самого так и мотыляет от страха.

— Закон джунглей, — кивнул я, медленно приближаясь к нему. — Чем еще порадуешь? «Акела промахнулся»? «А мы пойдем на север»? Рад, что ты приобщился к местной мультипликации, но каникулы кончились, пора домой.

— Ни за что! — отступая от меня, Эридан вжался в дверь. — Мне плевать на Карадену! Гори оно все огнем! Я не вернусь туда! Меня зовут Андрей, понятно? Мел, что же ты молчишь?! Ты клялся мне в верности! Стоял на коленях и клялся!

Я даже присвистнул, вот этого я не знал. Одно дело общая присяга королю и наследнику, а совсем другое — личная клятва, такая, как мы принесли с Реем друг другу. В Карадене таким не шутят, это очень серьезно.

— Ты вынудил его поклясться тебе, чтобы ты мог командовать? — мое лицо перекосило от омерзения. — Ты, моральный урод, вообще имеешь хоть малейшее понятие о преданности, построенной не на принципе «господин-слуга»?

— И я клятвы не отменял! — бросил мне в лицо Эридан, довольный, что у него есть хоть какой-то аргумент в защиту. — Мел служит мне, понятно? Поэтому, Мельвидор, забирай его и уходите, я приказываю, это мой мир.

Я посмотрел на волшебника, отчетливо осознавая, что больше не могу даже злиться на него. Мельвидор выглядел бледнее и старше обычного. Может быть, мне только показалось, что я увидел в его глазах слезы, потому что уже в следующее мгновение их не было. Он ломал жизни, шел на все, чтобы защитить этого человека, предал свои принципы, врал и изворачивался, но был верен своей клятве до конца, всем сердцем, потому что, несмотря ни на что, полагал, что мальчик, выросший на его глазах чего-то да стоит. А сейчас Эридан своими словами растоптал все.

— Я больше не служу тебе, — голос волшебника звучал глухо, но отчетливо. — Я служу ему, — наклон головы в мою сторону, — и буду служить ему до последнего вздоха.

— Отлично! Вот и убирайтесь оба в свое средневековье...