Кей терпеливо ждал, сложив пухлые ладони на выступающем животе. Младшего помощника, казалось, совершенно не смущает, что он оказался ночью в помещении, вскрытом отмычкой, в компании человека, приговоренного к повешению.

Ори был готов как всегда максимально хорошо выполнить свою работу - помочь отыскать нужную информацию.

- Пожалуй... Платежные ведомости - это секретные документы?

- Только те, что еще не закрыты, но их тут и нет, они в казначействе. Заклинания нужно постоянно обновлять, а это - затратно. Да и кого интересует, по чем шорник покупает кожи, а кастелянша - белье?

- Мне нужны они все, по резиденции, за три последних месяца. Неси, - Винкер огляделся, увидел здоровенный двухтумбовый стол из темного дерева и мотнул головой, - туда. Сваливай все на край, я разберусь.

Он неторопливо снял камзол, повесил на спинку стула, закатал рукава рубашки. И хищно улыбнулся, чувствуя, как в груди разгорается огонек азарта. В отличие от исторических хроник, хозяйственные книги редко правят или уничтожают, а зря! Ой, зря!

Их пишут свои и для своих, так что степень откровенности этих документов очень высока. Если Храм, действительно, был увязан с резиденцией так плотно, как дал понять Его Святость, то обнаружить его следы - вопрос времени и внимания.

А уж сказать по следам, что за зверь и куда он направляется - это вообще простая, примитивная задачка на развитие логического мышления.

Главное, чтобы хватило времени до утра. Подвести Хана он не хотел, это было бы черной неблагодарностью за все, что сделал для него однокашник.

Глава 48 ГДЕ АЛЕТА ПОЧТИ УМИРАЕТ

Рамер Девятый, милостью Неба или, что вернее, его же немилостью, Император, отмокал в большой ванной, пытаясь сделать невозможное - за пару часов смыть с себя болотный запах, гарь и кровь... И разочарование.

Лесс Аргосский подтвердил свою репутацию умного парня и таки удрал в Каротту. Всего с десятком охраны - но удрал. Поймать его не удалось, генерал скрылся в столице провинции и, на его счастье, как раз в это время заработало зеркальное сообщение.

В ипостаси ползти в город Змей не рискнул, в Каротте его и так... не слишком любили.

Горячую воду подливали четыре раза, два флакона превосходного мыла как корова языком слизнула, но тонкий нюх оборотня все еще улавливал запахи, которые человеческую ипостась императора не то, чтобы раздражали... Просто будили не слишком приятные воспоминания.

Все же проигрывать, пусть и по мелочи, не слишком радостно.

Оставив, наконец, ванную, император облачился в просторный и мягкий халат, потребовал чаю и почту и погрузился в ожидание. Чая он ждал с удовольствием, почту - без удовольствия, но какое это имело значение? Кого, вообще, волнуют здесь его чувства и желания?