– Вы уверены, что нам не стоит присесть и подождать Нику?

– А что вам не нравится в таком способе путешествия?

– То, как сильно вы качаетесь.

– Хм! – Санаду запрокидывает голову и осматривает крыши домов. – Сейчас исправим.

Вместо того чтобы сесть на ближний симпатичный бордюрчик или хотя бы прислониться к стене, Санаду подходит мной к стене и сурово изучает каменную поверхность, будто обвиняя её в том, что встала на его пути. Поднимает ногу и упирается ею в стену.

Отталкивается от земли и начинает подниматься. Вертикально по стене. Со мною на руках. И гравитация остаётся в прежней плоскости, так что я распластываюсь на животе Санаду и крепче обхватываю его шею.

– Вы что делаете? – шиплю я, с ужасом глядя на его напряжённый подбородок. – Мы же упадём!

– Нет. Хотя в фильмах это выглядело куда проще и эффектнее.

– Вы с ума сошли!

Марк Аврелий соскакивает на стену и перебирается за нами своим ходом. Везёт же ему! Жаль, я так не умею.

Впрочем, к Санаду возвращается потрясающая уверенная твёрдость-пластичность, с которой он кружил меня в танце, словно высота и правда его отрезвляет:

– Ничто так не возвращает концентрацию, как опасность падения.

Оглядываюсь на приближающуюся крышу: край её сильно выступает над стеной, и что-то мне кажется, что выступ перешагнуть будет непросто.

Тихо вскрикивает, роняя зонтик, увидевшая нас прохожая, и Санаду улыбается. Чуть подавшись вперёд, он прыгает. Рывок, миг невесомости, очередной вскрик женщины – и мы приземляемся на тихо цокнувшую черепицу.

Чётко. Точно. Выверенно.

Моё сердце бешено колотится, я прижата к груди Санаду его сильными руками, и он с лёгкой полуулыбкой смотрит мне в лицо, проверяя реакцию.

– Круто! – выдыхаю я.

– Это ещё только начало! – шире улыбается Санаду и вбегает на конёк крыши.

Прокручивается вокруг своей оси, и я опять крепче обнимаю его за шею.

– Уверены, что не упадём? – я почему-то продолжаю улыбаться.