– Его заколол собственный брат! В попытке развеять твои чары! А твой нытик всегда знал, что рано или поздно это произойдет!

– Он же пришел в себя!!! – я закрыла уши. Они сражались спина к спине. Не мог Кейджи этого сделать!

– Амай? – император тревожно огляделся, с кем же я болтаю. Руки его обхватили мои и с болезненным стоном прижали к себе.

– Младший брат всегда завидовал старшему! И пытался занять его место! О, прости, что разочаровал тебя! Кейджи тот еще гаденышшшшшш, – и речь призрака превратилась в шипение.

– Я… хотела попросить о встречи с Кейджи… – император болезненно дернул головой. – Ты же знаешь, он был под влиянием Сакаи Дано, – еще одно отрицательное движение. – Мне надо с ним поговорить.

– Второй принц переманил Сёгунат на свою сторону и объявил меня одержимым. Тоношено старший едва не ввел войска в столицу, – Ни один мускул не дрогнул на лице Даичи. Только цвет глаз, сменившийся на темно–шоколадный, выдавал его с головой. Он злиться, напуган и растерян. Но не станет убивать Кейджи. И заставил всех молчать о его покушении. – Такое не прощают.

– Прошу! – обняла руками любимое лицо, выискивая остатки братской привязанности. Ресницы на левом глазу императорской мумии были опалены почти под корень.

Он молчал. Легонько гладил мою ладонь большим пальцем.

– Вы можете попрощаться. На рассвете он отправляется к границе. С посольством.

– Мудрое ли это решение?

Какой смысл защищать его от казни, но отправлять на смерть к врагу?

– Я так решил. Он добьется мира с Чосон. И никогда не вернется в Ямато, – Даичи опять закрыл глаза. Я совершенно вымотала его своими вопросами.

Я поклонилась, стараясь не обращать внимание на то, как дух Сакаи Дано корчиться, изображая повешение, раздирание на части и прочие пути убийства.

– Спасибо.

Хотела поцеловать моего императора, но он остановил меня.

– Ты хочешь уехать с ним?.. – видимо, Даичи так же, как и я сомневался в искренности наших чувств.

Я нахмурилась, опять вскинули голову гордость и возмущение. Откуда эти сомнения? Я должна рассказать ему о том, как предсказатель влиял на чувства людей. Но позже…

– Я люблю тебя и останусь во дворце! – ответила слишком громко и быстро. Но пусть только попробует возразить!

Я все-таки его поцеловала. Сухие твердые губы слабо, но ответили.

– Я не отпустил бы тебя, даже если бы ты сказала «да», – долетело мне в спину, когда любимая мумия отпустила меня и соизволила отдохнуть.