– Ты был под влиянием Сакаи Дано! Все это было обманом! И ты не мог контролировать себя…

– Он просто вытащил тайные желания и страхи на поверхность, – Кейджи обнял меня через решетку камеры. Глаза его сказали о том, насколько сильно он хотел любить, править, быть лучшим… и насколько разочарован. – Сами желания и вправду существовали.

– Ты ошибался! Все ошибаются иногда! Даичи поймет!

– Брат всегда был слишком…принципиальным. Он не простит.

– Я объясню!..

– Ты сама много не понимаешь. Я не хочу прощения, – устало и безразлично прошептал Кейджи. Мой друг выгорел изнутри. Его непослушные буйные волосы, безжизненно свисали сальными патлами. Глаза превратились в грязный полупрозрачный лед. – Ты можешь поехать со мной. Он отпустит тебя.

Я глубоко вздохнула, серые камни под ногами слезились отблесками факелов.

– Ты выбрала его? – в его голосе сквозило презрение с примесью сожаления.

– А ты хочешь, чтобы я уехала с тобой?

– Я всю жизнь любил тебя, только ты не замечала этого…

Стало еще больнее. Из-за всех этих слов и объяснений, которым было не место в наших отношениях.

И место, и время, и охрана тюрьмы. Все не так должно было быть.

– Прости, что не замечала этого. Я тоже люблю тебя. – Как объяснить ему, что между нами и не могло быть ничего? – Но как брата. Мы же всегда были, как брат с сестрой…

– Сестрой… – невесело усмехнулся Кейджи.

И дух Сакаи Дано глумливо подхватил:

– Сестрой, сестрой….

– Мне жаль, что так все обернулась. Я готова жизнь отдать, чтобы вернуть Судзумию! Мы должны были помочь тебе пережить потерю…

Кейджи стал с силой тереть лоб. Челюсть его сжалась.

– Не надо о ней. Судзумия была настоящей… живой, доброй…

– Я знаю, что ЕЁ ты любил по-настоящему… ты добрый и хороший.