— Все будет хорошо, маленькая, — тихонько, на ушко, произнес он, обжигая своим горячим дыханием.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Феникс улыбался мягко и снисходительно, но что-то в его голосе мешало поверить сказанному. Видимо, не только Лин мучилась плохими предчувствиями. Больше всего девушке хотелось удержать его. Не отпускать. Но… Трейвент, как амаир, должен быть там. Она, как принцесса, обязана была делать вид, что все в порядке перед посторонними. Пришлось отпустить. Самой сделать шаг назад, освобождая пространство двора, чтобы Трей мог обратиться. «Будь осторожен», — напоследок мысленно произнесла она, когда песочный дракон стал далекой светлой точкой в небе. «Ты тоже, маленькая». Голос его был тихим и далеким. Словно вот-вот и пропадет совсем. Как она сможет слышать их на более дальнем расстоянии, принцесса даже не представляла.

В этот день у девушки было несколько лекций подряд. В таком непростом графике она еще не работала и голос под конец четвертой лекции слегка охрип. Это произошло одновременно. Гэйхх полоснуло болью такой силы, что Шарлинта застонала вслух и невольно опустилась на колени возле своего стола. Одновременно в голове раздался далекий голос младшенького: «Лин, ты нужна нам».

Принцесса до боли прикусила губу и заставила себя подняться на ноги. Рука под тканью платья буквально горела, разве что всполохов пламени видно не было.

— Разрежь рукав, — чуть слышно попросила девушка, подскочившую к ней тракарамку.

Почему-то жизненно важно было взглянуть на брачную татуировку. Кинжал легко вспорол тонкую шерсть платья. Среднее кольцо гэйхха почернело, словно что-то выжгло все краски. Разве что по самому краю оставалась тонкая желто-красная полоса.

— Мы идем домой. Сейчас, — произнесла Лин для Саариты, а потом нашла глазами телохранителя деда. — Детей оставляю на вас.

Из спальни на первый этаж дома принцесса бежала. Она боялась опоздать. Только прихватила с собой шкатулку с артефактами. Где-то в ней был накопитель, под завязку наполненный магией.

Трейвента внесли в дом ровно в тот момент, когда девушка достигла основания лестницы. Лин замерла на месте, не в состоянии сделать ни шага. Все что она чувствовала, глядя на обескровленное лицо феникса — это глубинный леденящий страх вероятной потери. Парализующий, реальный, осязаемый настолько, что казалось его буквально можно потрогать. Тихий, словно надтреснутый голос Равенеля как будто толкнул девушку в спину, заставляя сделать первый шаг.

— Ты нужна нам.

Трея уложили прямо посреди кухни на полу. Лин опустилась на колени рядом, переходя на магическое зрение. Странно холодные ладони Равенеля легли ей на плечи, удерживая и не давая упасть. Лин на время откинула страх, почти механически отмечая каждый излом магических каналов феникса. Их рисунок настолько был искажен, что регенерация драконов, ничем не подпитываемая, просто отключилась.