Монтегрейн приоткрыл один глаз, одарил Мэл мрачным взглядом и снова закрыл.

— Кого? — буркнул недовольно, и у Амелии не возникло сомнений, что он с первого раза понял, о чем она.

— Дочери его высочества. Это уловка.

На этот раз он распахнул оба глаза. Резко перекатился набок, подставив согнутую в локте руку под голову.

— Это ты с чего взяла?

— Ты не стал бы рисковать. В конце концов Гидеон может проверить родство магией на крови.

Кажется, она попала в точку. Монтегрейн прищурился.

— Не может. Возможных кандидаток слишком много — это вызовет вопросы. А ритуалы на крови… — Он не стал договаривать. — Сама понимаешь.

И все же, если Гидеон отчается в своих изысканиях, нет никаких гарантий, что он не переступит через все возможные границы дозволенного, а затем просто-напросто не «подчистит следы», уничтожив свидетелей. Вспомнив Фину, Зои и других девочек, Амелия передернула плечами. Как много ни в чем не повинных людей может попасть под удар, если Гидеон потеряет терпение?

— Кто это придумал? — спросила, крепче обняв собственные колени. Отвернулась и не сдержала улыбки — из густой травы на противоположном от них берегу озера появились уже знакомые утки.

— Конрад. Я говорил тебе правду — после его смерти я лишь перенял эстафету.

Но нужного ребенка в приютах не было, почему-то Мэл в этом не сомневалась. А где… Нет — она с усилием затолкала свое неуемное любопытство поглубже, — ей не следует ни спрашивать, ни знать об этом.

Все-таки решилась: тоже легла на бок, зеркально скопировав позу собеседника, однако держась от него на таком расстоянии, что между ними вполне поместился бы кто-то не мельче Шебы.

— Думаешь, СБ хочет убить ни в чем не повинного ребенка?

Монтегрейн ответил прямым взглядом.

— А ты думаешь иначе?

Мэл поджала губы. Внучка самого короля, племянница нынешнего наследника — родная кровь. И в то же время отличная мишень для любого заговора. Сколько подобных случаев знает история — когда в следствие переворотов и свержения прежней власти на трон возводили бастардов? Сам Седрик Справедливый, предок Роннера Третьего, пришел к власти именно так. Незаконнорожденная дочь, конечно, это не сын, и на трон ее не посадишь, но ведь ей всегда можно подыскать подходящего мужа…

— Но это же ребенок, — прошептала Амелия.

— Вот именно, — согласился Рэймер и снова улегся на спину.

— И это все равно измена… — пробормотала она еще тише, скорее сама себе, нежели собеседнику.