Рэймер смотрел на нее с улыбкой. Потянулся и заправил за ухо длинную прядь волос, выбившуюся из второпях заплетенной косы. На мгновение задержал руку у ее лица, и у Мэл перехватило дыхание — на миг ей вдруг показалось, что он ее поцелует.

И что тогда? Оттолкнуть? Дать пощечину? Как реагировать?

Но он убрал руку и отстранился.

— Если разорюсь, пойду в вербовщики, — усмехнулся скорее зловеще, чем весело. — Вон как легко удается уводить людей с пути истинного.

Легко? Для нее весь мир перевернулся за эти несколько недель, а он называет это легко.

— Поехали домой? — предложил Монтегрейн уже серьезно. — Сбежать от Лу, конечно, приятно, но, если она обидится, нам всем несдобровать.

Мэл согласно кивнула, все еще чувствуя смятение и от разговора, и от так и не случившегося поцелуя.

Глава 30

Глава 30

5 лет после начала войны

Аренор, к западу от Хребта Бархуса

Поняв, что вражеская армия не собирается грабить и громить деревню, ее жители охотно поделились с мирейцами продовольствием. «Откуп», — назвал это староста, лично пригнавший телегу, доверху нагруженную продуктами. Свежее молоко и мясо, яйца, овощи — только что с грядок, несколько мешков муки и горшки с соленьями. Взамен Монтегрейн лично дал слово, что в деревню самовольно не зайдет ни один из солдат. Ему поверили.

Конрад сидел у костра, закутавшись в одеяло. На взгляд Рэймера, было не настолько холодно, но принц заметно дрожал, сжимая края своей импровизированной накидки под горлом.

Помимо охраны наследника и его целителя, поблизости оказался счетовод.

— Рэйм, где ты ходишь? — обрадовался ему Дрейден. — Налетай, — и гостеприимным жестом обвел разложенные на покрывале продукты.

Полученное из деревни было поделено между солдатами, но, естественно, на «стол» принца попало все самое лучшее. Впрочем, того количества продовольствия, которое имелось в их распоряжении, все равно было непозволительно мало.

Рэймер дернул плечом и уселся у костра, подобрав под себя ноги, прямо на землю.

— Так, утрясали со старостой кое-что, — ответил Кристису.

Конрад вяло покосился в его сторону и ничего не сказал, крепче сжал одеяло под подбородком. Очень захотелось его как следует встряхнуть и привести в чувство, но Монтегрейн задавил в себе этот порыв на корню. Принц не трус и не дурак и почти полностью отрешился от дел, оставшись главнокомандующим лишь номинально, не по своей воле — его здоровье ухудшилось. Чудо, что сегодня он вообще в состоянии сидеть и самостоятельно что-то есть.