Отойдя от окна спальни, Амелия направилась в гостиную, устроилась на диване и взяла книгу. Однако мозг отчаянно отказывался воспринимать прочитанное, а взгляд снова и снова устремлялся на настенные часы, до отвращения медленно отсчитывающие минуты.

Выждав час, она отложила книгу и покинула комнату.

Коридор был пуст, а свет уже приглушили на ночь. Осторожно ступая по мягкому ковровому покрытию, Амелия дошла до покоев супруга, остановилась и в нерешительности простояла не меньше минуты, прежде чем подняла-таки руку и постучала.

— Да! Заходи! — ответили ей сразу.

И она, выдохнув отчего-то с облегчением, толкнула дверь и вошла.

* * *

В гостиной тоже царил полумрак — горел лишь небольшой светильник над диваном, точь-в-точь как тогда, когда она побывала в этой комнате впервые.

Монтегрейн, в пижаме и с как попало скрученными в хвост на затылке еще влажными после ванны волосами, сидел на диване, обложившись какими-то документами, разобранными на отдельные листы. Они лежали на его коленях, на сиденье дивана с обеих сторон от него, на стеклянном столике, потеснив не убранный поднос с забытым чаем и закусками; несколько упали и теперь украшали ковер.

Мэл закусила губу, смотря на это безобразие.

— Извини, думал сам к тебе зайти, но увлекся, — сказал хозяин комнаты, тем не менее не отрывая взгляда от документа, в данный момент расположенного на его правом колене, и не глядя в сторону вошедшей.

Амелия подошла ближе, присела, собрала бумаги с пола и аккуратной стопкой положила на край столика.

— Угу, спасибо, — буркнул Рэймер. Переложил ещё один листок себе на колено, поверх уже лежащего там.

А может, она была не права, когда решила, что он спокоен, просто зол и устал…

Подождав несколько минут, но так и не дождавшись каких-то изменений, Амелия подошла ближе. Заметив в поле своего зрения подол ее платья и туфли, Монтегрейн наконец поднял к ней лицо.

— Две минуты, — пообещал клятвенно.

Она кивнула и отошла. Включила верхний свет, принесла из-за шторы все необходимые для пускания крови предметы. Помедлила, поняв, что столешница и без того заставлена, убрала поднос с недоеденным заменителем ужина, водрузила его на комод.

— Все! — провозгласил Монтегрейн и начал собирать разбросанные по дивану листы. Мэл поставила пока таз на пол и помогла собрать бумаги на столе. — Брось тоже на комод, пожалуйста.

Она кивнула, не сдержав улыбки, — кое-кто стал меньше стесняться чужой помощи.

— Садись, я помогу, — вызвался Рэймер, когда она взялась за жгут. Амелия молча отдала его ему в руки.

— Все так плохо? — указала подбородком в сторону комода, на который отнесла целую кипу бумаг.