Он должен был убить человека.
Джонни изнасиловал и лишил жизни больше тридцати женщин – все полненькие брюнетки среднего возраста. Он расцарапывал им дёсны стволом пистолета, напевал себе под нос «Cherry Cherry Lady», пока разрубал их тела на части, закидывал головы в мусорный бак, представляя себя знаменитым баскетболистом, и по-детски радовался, когда они попадали ровно в цель. Убийства не вызывали у него отвращения, никаких угрызений совести, но…только не это. При мысли о том, что ему предстояло сделать, у Джонни вдруг начинали трястись руки, к горлу подкатывал комок, а совсем рядом с ухом голос Линды шептал:
Он собирался ослушаться дьявола – после того, как увидел ад, эту проклятую гору, пронзённую ослепляюще-ярким лучом, эти реки, этих кровожадных волков. Джонни знал, что безумен, но даже не представлял, до какой степени.
Он старался как можно меньше зацикливаться на этой мысли, ведь чем больше времени она будет занимать в голове главенствующую позицию, тем легче её будет уловить Алексею Царёву. Но думать всё равно было необходимо, думать было жизненно важно. Как он всё провернёт под носом существа, от которого не скроешь свои самый потайные страхи? Ни один человек в мире не знал про маленького тринадцатилетнего мальчика, зажавшего во рту трусы матери и мастурбирующего на неё. Но вот Алексей знал. Он знал всё и даже больше, так что скрывать что-то от него означало подписать себе смертный приговор. Поэтому лучше и не пытаться. Просто сделаем то, что делали уже тридцать два раза, и продолжим жить дальше. Верно?
Джонни пытался заглушить этот голос, но не мог, не мог! Каждый раз, когда он вспоминал о Владе – об этой милой девочке, которую он встретил после «светлой» ночи и с которой провёл всего пару дней, – он видел лицо Линды. Тёмно-зелёные глаза Влады сливались с тёмно-зелёными глазами восьмилетней девочки, и улыбались они обе абсолютно одинаково. Казалось, после смерти Линды часть её души перебралась в другое тело, и Джонни знал в какое. Он не хотел вредить дочери, не хотел вредить Владе. Она, вроде как, влюбилась. В свою сверстницу, симпатичную девчонку с кудрявыми волосами и ярко выраженными формами, потрогать которые желает, наверное, каждый второй мужчина. Любовь – это хорошо. Когда-то она была знакома Джонни, когда-то она сам излучал любовь, пока не потерял дочь, а затем и жену. Пусть любят друг друга, пусть наслаждаются жизнью вместе и танцуют без причин. Линда любила танцевать.