Я в тот же миг развернулась и бросилась бегом к своему шатру. Я больше не хотела участвовать в их играх. Не хотела видеть столько крови. Моя жизнь и так была не особенно радостной, и я не желала, чтобы вид свежей крови сделал ее еще печальнее.

Почему так темно? На небе не горело ни единой звезды. Вокруг свистел один лишь ветер, с беспредельной мощью дующий мне навстречу и закручивающийся вихрями, сдавливая мое тело. Мне стало страшно. Вдруг я увидела впереди едва различимый огонек лампы и, не раздумывая, бегом бросилась к нему. Меня шатало, но я не обращала на это внимания – мне хотелось лишь поскорее добраться до единственного источника света и тепла в этой кромешной тьме.

Подбежав ближе, я поняла, что это фонарь в руках восьмого принца, который неторопливо шел куда-то, одетый в чанпао цвета бамбуковой листвы, полы которого яростно трепал ветер. Заметив меня, принц остановился и мягко улыбнулся. Стоило мне увидеть его изящное и гладкое, как нефрит, лицо и скромную улыбку, как все мои страхи, паника и растерянность тут же рассеялись.

В моей душе воцарилось спокойствие, и я радостно окликнула его:

– Восьмой господин!

Я хотела подойти к нему, но тут в воздухе просвистела стрела и вонзилась в фонарь. За миг до того, как огонь внутри погас, я увидела, что улыбка на лице восьмого принца на самом деле была полна отчаяния. С невыразимой болью в глазах он взглянул на меня, а затем исчез во тьме.

Ощутив такую боль, будто меня раздирали на части, я закричала:

– Не надо!

А потом я проснулась и резко села на кровати. Юйтань, спавшая за ширмой, тут же прибежала ко мне со словами:

– Сестрица, тебе приснился кошмар?

Мне казалось, что душу бьет дрожь, и тело дрожало без остановки вместе с ней.

– Сестрица, сестрица, – ласково звала Юйтань, приобняв меня.

Та улыбка, тот взгляд! Я порывисто обхватила Юйтань руками: мне было так холодно! Ни о чем больше не спрашивая, Юйтань тихо обняла меня в ответ.

Прошло немало времени, прежде чем я пришла в себя и, выдавив улыбку, сказала Юйтань:

– Я в порядке, иди спать.

– Может, мне лечь спать с тобой, сестрица? – мягко спросила девушка.

Я покачала головой и улеглась обратно. Накрыв меня одеялом, Юйтань тихо вернулась за ширму.

Я лежала в темноте с широко раскрытыми глазами, боясь вновь закрыть их. Улыбка, полная отчаяния, взгляд, наполненный невыразимой болью…