– В этот раз, сопровождая Его Величество в поездке за Великую стену, я виделась с Миньминь-гэгэ.

Тринадцатый принц замер, слегка нахмурившись, в то время как четвертый с улыбкой взглянул на него.

Я немного расстроилась, глядя на сдвинутые брови тринадцатого принца, но продолжила:

– Ты и она… А?

Не успела я договорить, как тринадцатый принц вдруг вскочил. Четвертый принц сперва с улыбкой посмотрел на меня, а затем на него.

– Пойдем! – сказал ему тринадцатый и зашагал было прочь, но на этот раз четвертый принц его удержал:

– Ты еще не ответил, так чего так торопишься уходить?

Слегка топнув ногой, тринадцатый принц взглянул на меня, затем на четвертого принца и горько усмехнулся:

– Как все быстро меняется. Теперь я вынужден играть пьесу, пока вы смотрите, – сказал он и опустился обратно на стул.

Прикрыв рот рукой, я тайком улыбнулась. Оказывается, и у тринадцатого принца есть дела, от разговора о которых он предпочел бы улизнуть.

Расслабленно развалившись на стуле, тринадцатый принц протянул:

– Спрашивай. Наверняка это какой-то пустяк, а вы оба не отпускаете меня из-за него!

Спрятав улыбку, я со вздохом сказала:

– Хотя она ничего не говорила вслух, ты наверняка знаешь, что Миньминь чувствует по отношению к тебе. А что насчет тебя?

– Она сама тебе рассказала? – спросил он, и я кивнула.

Некоторое время он молчал, а затем произнес, глядя на лежащую на столе книгу:

– В степях множество добрых молодцов. Ей не стоит впустую возлагать на меня большие надежды.

Комната погрузилась в тишину. Не то чтобы я совсем не предполагала подобного исхода – Миньминь хоть и была хороша, но тринадцатый принц совсем в ней не нуждался. Понимать-то я понимала, но мне было очень тяжело вспоминать лучезарную улыбку, сияющую под светом звезд степных небес, и думать о том, что теперь она поймет: даже если она родилась принцессой, на свете есть вещи, которые ей никогда не получить. Представив, как разобьется сердце этой красивой девочки, я загрустила.

– Миньминь-гэгэ весьма неплоха… – не удержавшись, начала я.

– Ты кажешься такой толковой, так зачем несешь чушь? – перебил меня тринадцатый принц. – Она может быть даже небожительницей, но о чем говорить, если я не люблю ее?