Я трачу на ожидание и пассивную разведку три недели. Так-то мне не скучно: читать про восьминожек мне нравится (если не заставлять меня воспроизводить формулу расчета); с Маккензи, Лалом и подругой Лала, Эжени, мы играем в преферанс; опухоль на наружном шраме выложили сначала внутренней обшивкой, а потом точечно залили инертным гелем для уменьшения газопотерь. Жизнь моя, в сущности, неплоха. А когда свободно ползаешь на четвереньках между витками спирали и опухолью там, где человеку с подковками на ступнях пришлось бы жестко фиксироваться на растяжках, – бодрит. Приятно чувствовать себя незаменимой. Проходимость в узких щелях у меня уникальная.

И тут-то все и происходит. Я стою под опорами спирали согнувшись и работаю – вошка здесь обкусает слишком грубо, а убрать надо только самый жесткий хитин по краям трещин, и пусть ровненько нарастает вверх по опоре, ничего страшного. В заушнике кто-то рявкает. Саид.

– Группа, отбой тревоги, – тут же торопливо говорит он, – работаю с Ли.

Ну понятно, адресовал в группу то, что хотел сказать в личку, – бывает. Но народ-то любопытный.

– Чего там?

– Да Ли горелку перестегивает.

– Помочь?

– Саид, Ли, помощь нужна?

– Порядок, порядок, – успокаивающе бормочет Саид. – Порядок отцепа спутал, бывает.

Часть несущих спираль конструкций – из простого инертного металла, без псевдобиологии; иногда приходится таскать с собой плазменную горелку. Баллон, разумеется, тяжелый и, разумеется, норовит отлететь по центробежной силе в условный верх. И есть, разумеется, порядок передвижения баллона: отцепил трос в одном месте, перецепил в другое, убедился, что держит, – и тогда можешь что-то делать со вторым и третьим тросом. Плюс сама горелка, понятное дело, создает реактивную тягу, не то чтобы могучую, но учитывать ее надо. А Ли, видать, спросонья – что он, вторую или третью смену как встал? – чего-то напутал. Так-то на этом чертовом баллоне отлетишь – замучаешься назад возвращаться… И тут я чувствую, как у меня от ужаса сводит мышцы спины. Нет-нет. Я не хочу летать по системе Алголя верхом на стеклолитовом баллоне с горючим газом. Спасибо, нет. Так-то в горелке добрых пять часов бесперебойной работы, можно хорошо разогнаться, и на торможение хватит… и управлять ее соплом удобнее, чем аварийными выхлопами скафандра…

Заканчиваю смену, с трудом встаю на протезы и иду к себе таким шагом, будто пристегнула их в первый раз. Не доходя, сворачиваю и бреду к Маккензи. Надо сразу сказать ему, что я не за сексом – просто не смогу сегодня заснуть одна.

В темноте, вцепившись в храпящего Маккензи обеими руками, я просыпаюсь, рыдая от ужаса. Во сне я перезаряжала горелку. В жизни я никогда не делала этого сама, видела, конечно, много раз. В паз рамы горелки вставляется сменный кислородный блок. Снизу на раме – фиксатор для запасного блока.