Меня охватывает жуткий страх, сковывая по рукам и ногам. Ноги превращаются в застывшие ледяные глыбы. Обрывающийся крик Тобина эхом отдается в ушах.

Джео захлопывает ставни, а Нил подбегает к двери и опускает засов.

– Нужно отвести Ее Величество к повозке!

Пруинн тут же оказывается рядом с вездесущей сумкой, перекинутой через плечо.

– Другой двери нет, – сообщает Джео, держа в руке кинжал, тревога сковывает ему руку. – Мы даже не знаем, сколько людей нас там поджидает.

– Повозка далеко стоит? – спрашивает Пруинн.

Нил качает головой.

– Недалеко. Примерно в двадцати футах. Мы попытались оставить лошадей под навесом, где хранятся дрова.

Джео облизывает губы и, задумавшись, поворачивается, и его взгляд падает на окно за нашими спинами, закрытое ставнями.

– Ладно. Один выйдет через дверь, остальные помогают царице вылезти через окно. Оно ближе всего к повозке, а этого они не ждут. Прикроем ее со всех сторон, – говорит он и кивает, словно тело его убеждает разум.

Нил угрюмо кивает.

– Я выйду через дверь, а вы отведите Ее Величество к повозке.

Мужчины переглядываются, а мне на плечи опускается что-то жуткое и тяжелое.

– Он отправил своих людей, чтобы те меня убили, – ошеломленно выдыхаю я. – Поверить не могу, что этот заносчивый ублюдок, ставший царем только благодаря браку со мной, дерзнул меня убить!

– Малина! – рявкает Джео. – У нас нет времени на твои возмущения. Нам выпал только один чертов шанс, понимаешь? Или мы все умрем, как Тобин.

Он снова поворачивается к Пруинну и Нилу, которые выглядывают из окна и шепотом быстро обсуждают план.

– Готовы?

Онемев, я смотрю на Джео, потому что нет, я не готова.

– Нам нужно остаться здесь.

– Останемся – погибнем, Ваше Величество. Нас мало, и мы не сможем вас защитить. Побег – единственная возможность спастись, – говорит Нил.