А вообще… он ничего сам не делает! Он просто правильно расставил фигуры, а уж как они будут ходить? Это их воля.

Может, отношения между Расмусом и Дианой и останутся чисто платоническими? Верите?

Главное, чтобы они сами в это верили, так забавнее.

* * *

Некогда замок рода Ахон был прекрасен.

Наверное.

А может, и нет, в те времена, когда он строился, люди предпочитали красоте – надежность и хорошую защиту. Гравюру брат Винс видел, симпатичный замок, башенки, донжон, только вот гравюра не передавала и третьей части реальности.

Замок даже сейчас внушал почтение.

Почти разрушенный, увитый плющом так, что с трудом можно было разобрать, где под ним камень, а где и деревья выросли, замок рода Ахон был похож на медведя.

Поверженного, ревущего, еще не убитого – однажды Винс был на охоте. И медвежий взгляд ему запомнился навсегда – смесь ненависти к охотникам и жутковатого равнодушия к своей жизни. Медведь уже готов был умереть, но хотел забрать с собой как можно больше врагов.

Вот, такое же впечатление производил и замок.

Разрушенный, заросший – и не сломленный! Несмотря ни на что, ни на какие века, которые пронеслись над ним, замок не был сломлен. Он не отдал врагу своих тайн, не открыл секретов, он просто умер, когда ушли люди.

Винс даже порадовался своему воображению – вот как он хорошо придумал! Мужчина всегда знал, что у него тонкая и чувствительная душа поэта. Может, в старости, он и займется стихами?

Он, Тома, камин, письменный стол…

Здравая мысль, которая шепнула, что до старости замазанные в таких интригах не выживают, постаралась пролететь мимо, но… увы!

Винс ей воли не дал, и вообще, погнал прочь, так что ей осталось, бедолаге? Горестно вздохнуть и поискать более разумную голову. К примеру…

Клис Хошт, тоже полулис, как и печальной памяти Линок Саран, при одном взгляде на замок почувствовал тошноту.

Если Винс восхищался, то Клис… что именно он чувствовал, он и сам бы сказать не мог. Но что-то такое там было, что-то мерзкое, неприятное, отвратительное…

Или это он испытывал отвращение?

Будучи изначально существом извращенным и искаженным, Клис просто не мог ничего с собой поделать! Истинные двуипостасные, равно, как и все, что связано с Многоликим, внушали ему ужас и отвращение. И если вспомнить, как закончил один из подопытных брата Тома – ничего удивительного! Многоликий тоже относился к созданиям братца без всякой симпатии.