Сидеть во главе стола, где прежде сидел мой отец, все еще было странно. С его места открывался вид на весь зал Совета, холодный и неприступный, где не было иного убранства, кроме каменной карты, сундука с картами бумажными, факелов, тумбы для винного кувшина и двоих хускарлов, стоящих неподвижно, как часть незамысловатого интерьера. Отсюда я прекрасно видела каждого из советников, сидящих по обе стороны стола. Так я увидела и то, что они вдруг занервничали. Гвидион принялся ерзать на стуле, прикладывая к вспотевшему лбу кружевной рукав, и Ллеу заметил со вздохом:

– Советник Гвидион, вы забыли рассказать госпоже про ярлскону Ясу.

– Я забыл?! Почему сразу я? Нас тут трое вообще-то! Да и драгоценная госпожа ведь сама прибыла из Ши, мне подумалось, что она в курсе… – Гвидион робко посмотрел на меня, когда я нетерпеливо подалась к нему через стол, немо требуя объяснений: – Драгоценная госпожа, Хазар – один из братьев ярлсконы Ясу, перенявший бразды правления накануне вашего возвращения…

– Что случилось с Ясу? – перебила я, вмиг охрипнув, словно вновь оказалась выброшенной посреди Золотой Пустоши без еды и питья. Во рту пересохло, полупустой желудок скрутило, и даже дышать стало невмоготу. – Когда я покидала Амрит, ярлскона Ясу возглавляла его оборону. Она шла во главе своего хирда давать врагам отпор…

– Вещий Стриж принес весть вчера. Ясу захвачена в плен, – сообщил Мидир. – Ее брат Хазар считает, что Ясу находится в Немайне, но я бы не был так в этом уверен. Ясу – ценная пленница. Керидвен, как предводитель восстания, не доверил бы ее содержание каким-то дикарям-рабовладельцам.

– Значит, Амрит пал? – прошептала я едва слышно.

– Да, но не туат Ши, – поспешил обнадежить меня Мидир. – Пока жив хотя бы один потомок их главенствующего рода, – а ныне старшим из них является Хазар, – Ши будет продолжать бороться. Когда-то мне уже доводилось иметь дело с их отцом… Вся их семья – гордецы, каких поискать, но сейчас это нам на руку. Недаром в Ши по сей день процветает кровная месть. Ни Хазар, ни остальные братья Ясу не оставят злодеев безнаказанными. Главное, чтобы они сгоряча не наломали дров…

Пестрые шатры базара, охваченные пламенем. Детский плач, женские крики, лязг мечей и топоров. Молочно-белые камни грохочут, осыпаются и хоронят их всех заживо, а снаряды свистят над головой. Все это было свежо в памяти настолько, что, казалось, я по-прежнему чувствую запах специй и то, как он смешивается со смрадом крови в носу. Представляя, что эта кровь принадлежит и Ясу тоже, я хотела залезть под стол и спрятаться. Но на деле ни одна мышца не дрогнула на моем лице. Только пальцы заныли, впиваясь в подлокотники стула и оставляя в тех новые полумесяцы от ногтей.