– Хадсон помог тебе? – переспрашивает он.

– Да, всего несколько минут, когда я занималась стиркой. – Меня вдруг охватывает желание сказать это как можно скорее. – Сущие пустяки. Я нервничала из-за нашей сегодняшней тренировки, вот он и объяснил мне, как это делают те, кто меняет обличья. Оказывается, с горгульями это работает так же.

– Погоди. Значит, ты нервничала по поводу прихода сюда для встречи со всеми остальными? – Джексон стискивает зубы, и в глазах его я вижу сожаление и отвращение к себе. – Почему ты не сказала об этом мне? Я бы пришел сюда вместе с тобой до встречи и работал с тобой столько, сколько бы ты захотела. Или сказал бы им, что мы не можем прийти. Я бы никогда не стал принуждать тебя к тому, от чего тебе не по себе.

– Я это знаю. Просто… – Я пожимаю плечами, не зная, что хочу сказать.

– Просто что?

– Я чувствовала себя очень неловко, понятно? Все здесь ведут себя так, словно быть сверхъестественным существом – проще простого, и мне унизительно признавать, как я психовала, узнав, что тогда, в коридоре, я превратилась в горгулью. И я не хотела при всех сесть в лужу.

– Во-первых, тебе не из-за чего чувствовать себя неловко. Большинство наших нервничают, когда учатся пользоваться своими способностями, своей магической силой. Это совершенно нормально, и я бы тебе это сказал, если бы ты меня спросила. А во-вторых, выходит, тебе унизительно признаться в этом мне, но не Хадсону? Ты что, издеваешься?

– Перестань, Джексон, я не это имела в виду. Мне просто хочется, чтобы ты видел меня сильной. – Я хочу запустить руку в волосы, начисто забыв, что они тоже каменные, так что я просто касаюсь камня. Как неудобно.

– Мне нет нужды видеть тебя такой, Грейс. Потому что ты такая и есть. Ты сильная и классная, и никто не знает этого лучше меня – ведь ты дважды спасала мою жизнь.

– Я говорю не об этом.

– Я знаю, но именно это я вижу, когда смотрю на тебя. Так что если тебе в кои-то веки нужна помощь или ты чувствуешь неуверенность в себе, почему ты не хочешь обратиться с этим ко мне? Почему ты обратилась к Хадсону?

– Черт возьми, Джексон, я не обращалась к Хадсону, у меня просто не было выбора. Я ведь не могу избавиться от него, так что же мне делать?

В глазах Джексона появляется настороженность.

– Как это у тебя не было выбора? Не было выбора в чем? Что ты хочешь этим сказать?

Я почти что вижу, как в его голове крутятся колесики, когда он пытается все это осмыслить, и мне вдруг приходит в голову, что сказать Джексону, что Хадсон знает все мои мысли – это все равно что ступить на минное поле без миноискателя. Это жутко, опасно и очень, очень рискованно.