Я выпрямляюсь и откидываю волосы с его лица. Он стонет, его распухшая рука сжимает мою руку и прижимает ее к его груди.

– Я думал, что потерял тебя, – шепчет он.

– Это странно, – отвечаю я, гладя его волосы. – Потому что я думала то же самое о тебе.

– Ты очень громко кричала, зовя меня, верно? – Он смеется, но его смех тут же превращается в приступ кашля.

– Да, но я бы перестала, если бы ты ответил мне. – Я делаю вид, будто обижена.

– Прости, что доставил тебе неудобство. Я пытался не умереть.

Я неодобрительно хмыкаю, но я счастлива.

– И, похоже, тебе это удавалось не очень-то хорошо.

– Да, похоже на то, – соглашается он, прижимаясь головой к моей ладони. – Черт возьми, как же мне больно, Грейс.

– Это лишний раз доказывает, что ты жив, – буднично отвечаю я.

– Думаю, я бы предпочел иметь меньше доказательств, – бормочет он.

Я качаю головой.

– Ну уж нет. После нападения этих чертовых пчел я хочу иметь все доказательства – и на постоянной основе.

Его смешок звучит тихо, но он все-таки смеется.

– Ты умеешь убеждать.

– Я думала, что ты умер. – Я хотела произнести это беспечно, небрежно, но мой ответ звучит совсем не так. Вместо этого мой голос дрожит, и в нем звучит ужас.

– О, Грейс.

Он заставляет себя сесть, и, хотя в нем нет и следа его прежнего изящества, а его лицо и руки распухли от укусов пчел и ударов лап медведя, мне он все равно кажется прекрасным. Сам он, разумеется, смотрит на меня так же, и я понимаю, что выгляжу еще хуже, чем он. И все же, если бы я не была уверена, что это сделает ему больно, я бы обняла его и прижала к себе так крепко, как только могу.

Я осторожно касаюсь лбом его груди – на сей раз не для того, чтобы услышать его сердцебиение, а просто для того, чтобы ощутить его близость. Чтобы почувствовать, как вздымается и опускается его грудь, когда он дышит.

Вокруг нас начинают приходить в себя и остальные. Нет, они не встают, но приходят в сознание. Флинт чертыхается, превращаясь в человека из той ипостаси получеловека-полудракона, в которой он пребывал все это время.