— Я очень тяжело пережил её смерть. Ведь я любил её. И любил тебя. Да и сейчас люблю.

И я не отпрянула, когда он шагнул ко мне. Коснулся пальцами щеки. Провёл по шее. По ключице.

— До сих пор люблю.

Сама от себя не ожидая, я вдруг вздрогнула. Не от его прикосновений. От его слов. И в этот миг безрассудно поверила, что всё ещё ему нужна. Что все эти акции, видео, месть — всё это от отчаяния. Не желание превратить мою жизнь в ад, за то, что я так с ним обошлась. А попытка вернуть.

И я должна бы сейчас упасть к его ногам и сказать, что ошиблась. Покаяться в том, как была не права. Что он мне нужен. Что мы можем попробовать начать всё с начала, если он правда меня всё ещё любит. Что я уверена: однажды и я смогу его полюбить.

Ведь я именно за этим пришла. Ведь именно в этом и был мой главный план.

Вот только с такой же безжалостностью как он пристрелил бешеную лошадь, я поняла каким глупым был этот план — пожертвовать собой. Ведь Алескеров ни единому слову не поверит. Потому что и его план был в том, чтобы я поверила, что он сработает и пошла по этому гиблому пути.

— Дурак, — вскинула я подбородок, чтобы на него посмотреть. — Зачем же ты меня любишь?

— Если бы я знал, — усмехнулся он.

Зато я знала: зачем шагнула назад, когда он потянулся к моим губам.

Зачем, что вдруг захотела то, чего никогда не имела: губ, что меня не привлекали, рук, что не желала, мужчину, что ненавидела. Чужого, злого, опасного. Я, чёртова клятвопреступница, сейчас хотела попробовать на вкус… любовь, которую он так тщательно скрывал, играя в любовь. Или ненависть. Как повезёт.

И всё сделала правильно. Если бы я к нему потянулась, он бы отступил и рассмеялся. Но когда я отступила и отвернулась, он прижал меня к стене и силой развернул моё лицо.

Жадное. Горячее. Дерзкое. Таким было его дыхание.

Сильные. Настойчивые. Беспощадные. Такими были его руки.

Злой. Упрямый. Бешеный. Таким был его взгляд.

Но он меня так и не поцеловал.

— Мы куда-то торопимся? — гадко улыбнулась я, когда он вдруг меня отпустил и глянул на часы.

— Да, у нас совсем нет времени.

Подошёл к бару и, налив три стакана бурбона, в один высыпал из пакетика белый порошок.

— Это снова мне? — усмехнулась я.