Вот только мысли мои были далеко не с ним.

«Я убью тебя, сука! Убью собственными руками! Или не собственными», — искренне обещала я Алескерову.

Тому, кого ненавидеть сейчас было так просто. Того, кто превратил мою жизнь в ад. Того, кто пристрелил мою лошадь.

Глава 14. На свою беду

Ненавижу тебя! Ненавижу, Ренат Алескеров!

Я стояла я у пустого стойла, где когда-то, чутко прядая ушами, доверчиво тянулась шершавыми губами к руке моя лошадка. Моя Звёздочка.

И слёзы текли и текли из глаз.

Когда-то я приезжала её навестить даже не каждую неделю. Но теперь была здесь каждый день. И печаль, что накрывала меня с головой, глядя как по вольеру ходят другие лошади, выливалась слезами, что словно копились во мне всю жизнь.

Печаль, которой теперь не было конца и края, и для которой было столько причин.

Я оплакивала лошадь. Я должна расстаться с тем, ради которого жила шесть последних лет… или подставить. Я попала в передрягу, из которой не знала, как выбраться. А ещё… я, кажется, влюбилась в того, кто мне совсем не пара, но его я тоже должна предать.

Я ко многому относилась легко. Я всегда была дрянью, что ни в грош не ставит ни мнение, ни потребности других людей. Но сейчас я не знала, что мне делать.

Ведь единственный, кем я могла пожертвовать — собой. Только собой.

— Подождёте? — спросила я, выходя из такси.

— Да, конечно, — кивнул таксист и забил адрес, который я назвала следующим.

Не хочу, чтобы Верейский в навигаторе своей машины случайно увидел куда я ездила, поэтому сегодня я разъезжала на такси.

«Время закончилось!» — заявил мне сегодня по телефону Алескеров и назначил встречу.

Ну что ж! Хорошо! Я приеду. Но не с пустыми руками.

На город опускался вечер, когда дверь в его апартаменты открыл вышколенный лакей.

— Рад тебя видеть, — нейтрально улыбнулся Алескеров, встречая меня в халате на голое тело в своей спальне.