Костяков застыл. Его словно током ударило, а по всему телу прокатилась дрожь. Ему вдруг разом вспомнилось, что за все совместные годы жизни Катя никогда не целовала его сама, а лишь позволяла целовать себя и отвечала на его поцелуи. Поэтому то, что происходило сейчас, было совершенно ново для него. Впрочем, как и для неё.

Журавлёва чувствовала, что ей отчаянно не хватает опыта и жутко нервничала, что из-за этого ничего не получится. Женя лежал в кровати, никак не реагируя на её ласку, так что Кате начало казаться, что она целует какой-то камень, а не живого человека. В отчаянье женщина собрала все свои душевные силы, всю любовь, всю страсть, всю нежность и, запустив ладони в Женину шевелюру, буквально выплеснула весь этот коктейль в застывшего статуей мужа через поцелуй.

Евгений как-то не предполагал, что Катерина выберет настолько активное доказательство своей любви. Поэтому вначале он растерялся и замер в шоке. Но после внезапно ощутил, будто внутри срастается и пробуждается что-то давно забытое, почти полностью утраченное, но очень ценное. Огненная жаркая волна растеклась по всему его телу, зажигая ответную волну нежности и страсти. Женины руки без участия его сознания самовольно потянулись к Кате и притянули её максимально близко. Не задумываясь о том, что делает, и где они находятся, Евгений пил Катин поцелуй, словно умирающий в пустыне, достигший драгоценного источника воды. И чувствовал при этом невероятное наслаждение, искромётную радость и потрясающий прилив сил.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Катерина же, ощутив его ответ, испытала огромное облегчение и так воодушевилась, что с утроенным энтузиазмом принялась отдавать «выигрыш». В итоге ей с большим трудом пришлось заставить себя оторваться от мужа, да и то, лишь когда перед глазами замелькали разноцветные круги, и стало ясно: если сейчас не вдохнуть поглубже, можно потерять сознание.

Журавлёва отпустила любимого мужчину и в изнеможении плюхнулась на стул, пытаясь отдышаться и прийти в себя. У Костякова же непроизвольно вырвался разочарованный стон. Он схватил жену за руку и приложил её заледеневшую ладошку к своему пылающему лицу:

— Катя… — Хрипло пробормотал Женя, легонько целуя её запястье. — Я думал, меня уже ничем не удивить, но у тебя получилось. Как ты узнала?

Жена кинула не него непонимающий взгляд:

— Что?

— Я мечтал об этом поцелуе с четырнадцати лет. Он стал моей навязчивой идеей. Если бы ты знала сколько раз я представлял его в своих фантазиях за эти годы! Но реальность оказалась настолько круче, что даже не передать словами! У меня бы просто не хватило воображения это представить. Я никому не говорил об этом, даже Тарасову. Так как ты узнала?