Он так и не смог определиться в чувствах, когда дверь отворилась, и Журавлёва вошла в палату.

— Привет. — Тихо сказала она, осмотрев его со всех сторон, подошла к кровати и осторожно умостилась на краешке стула.

— Привет, — эхом отозвался Женя и тоже замолчал, внимательно разглядывая посетительницу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Молчание затягивалось. Женя и Катя просто смотрели друг на друга, боясь нарушить хрупкое равновесие неосторожным словом. Наконец, Костяков рискнул спросить в лоб:

— Катя, скажи честно, ты правда меня любишь?

— Да. — Тут же отозвалась она, не отрывая прямого взгляда от его лица и демонстрируя абсолютную искренность.

— Докажи. — Попросил мужчина требовательным тоном. Катины брови взметнулись вверх:

— Доказать? Как? Скажи, что нужно сделать, я сделаю, — с готовностью кивнула Журавлёва.

— Я не знаю как. Просто сделай так, чтобы я тебе поверил, — негромко пробормотал Женя. — Я хочу тебе поверить, но почему-то не могу. Всё время сомневаюсь. Убеди меня. Ты же умная, придумай что-нибудь. Но предупреждаю: у тебя только одна попытка.

Катерина нахмурилась, задумчиво прикрыла глаза и потёрла лоб ладонью. Потом вскочила со стула и нервно заходила по палате, пытаясь поймать за хвост ускользающую мысль: «О, Господи!» — Взмолилась она в небеса. — «Помоги мне, пожалуйста! У меня только один шанс, и на Тебя вся надежда! Ну как его убедить? Как?! Должен же быть способ!»

Внезапно в Катином воспалённом мозгу всплыло детское воспоминание: полутёмный подъезд её дома, холодно, на улице зима, они с Женей стоят на лестнице друг напротив друга и разговаривают. Это был первый раз, когда Костяков с ней заговорил. И первый раз, когда она увидела в нём не просто беспросветного драчуна и хулигана, а интересную личность. Боже, как же давно это было! О чём же они разговаривали тогда? Катерина изо всех сил напрягла память, потому что сердцем чувствовала — это очень важно! А вспомнив, остановилась как вкопанная, прекратив метаться по палате, и медленно повернулась к мужу.

Глава 53

Глава 53

Евгений всё это время молча следил за мельтешением жены, отстранённо наблюдая за сменой выражений на её лице и непонятно на что надеясь. Он вздрогнул, когда она замерла и повернулась к нему, уставившись своими зелёными глазищами:

— Жень, я кажется придумала! Только пообещай, что выслушаешь внимательно и сделаешь то, что я попрошу.

Костяков иронично выгнул бровь:

— Смотря, что попросишь. Выслушать — выслушаю, а дальше — посмотрим.