Она дернула плечами.

— А если скажу, что спасаю их? Мир сложнее, чем тебе кажется, — ответила с нотками обиды в голосе, так и не повернувшись обратно, а затем и вовсе нетерпеливо махнула Эрену рукой, чтобы тот встал с ней рядом. — Смотри вон туда, — указала она в окно. — Что ты видишь?

Эрен поднялся и снова увидел солнечный день за стеклом. Почему-то решил было, что Фрита хочет сказать ему что-то про Жана с Микасой на скамейке, но палец медсестры указывал совсем не на них. Она показывала Эрену на того самого мальчишку, который еще совсем недавно кормил сестру хлебом и отыгрывал Звероподобного титана. Эйрик (так, кажется, называла его девочка) только что выпустил в невысокого мужчину целую очередь камней и теперь улепетывал вдоль ограды госпиталя со всех ног. Мужчина с окровавленным лицом — один из камней угодил ему прямо в нос — мчался за обидчиком, выкрикивая что-то вслед хулигану.

И зачем Фрита хотела ему это показать? В качестве доказательства, что все здесь от мала до велика живут по собственным законам? Что в гетто Либерио каждый сам за себя и считает, что ему позволено все? Иллюзия вседозволенности в яркой обертке ненависти не только к марлийцам, демонам с острова и всему миру, что запер их в клетку гетто… Кажется, в этих людях было столько ненависти, что ее с лихвой хватало и на самих себя.

Фрита ждала ответа:

— Мальчик только что закидал камнями прохожего, — сказал Эрен и устало опустился обратно на койку — на одной ноге долго не постоишь.

— Верно, — согласилась Фрита. Она повернулась к Эрену, а затем и вовсе присела с ним рядом. — Ужасный поступок, да, Крюгер? Ведь кидаться камнями — плохо.

— Он разбил человеку нос. Что в этом хорошего?

— Зачем шкет-оборванец это сделал? — продолжала донимать Фрита вопросами.

— Может, он так играет… — пожал плечами Эрен. — Совсем недавно он закидывал камнями детей.

— Сейчас он не играл. Ты видишь в нем малолетнего отморозка, но я вижу его храбрость.

Ее внезапное заявление про храбрость вызвало в Эрене недоумение. Он даже посмотрел на Фриту, не шутит ли та над ним. Не шутила.

— Тогда ты сумасшедшая, — констатировал он.

Потому что только умалишенный может увидеть в безосновательной жестокости ребенка храбрость.

— Или ты слепой, — лукаво улыбнулась она и принялась объяснять: — У того человека на груди была нашивка — он полицейский. И он явно решил докопаться до парочки у жасминового куста, к которой как раз направился. Поверь, ничем хорошим для обоих это бы не закончилось. Полицейские здесь всегда найдут причину для наказаний. Парень отвлек внимание на себя и спас молодых людей. И кстати, если его поймают, то могут забить до смерти.