Он опустил взгляд на решетку ливневки под ногами и криво усмехнулся: рядом с парой застрявших между прутьев окурков копошились желтоглазые гусеницы. Мерзопакостные выродки, при взгляде на которых Спириту хотелось только одного: наступить подошвой ботинка на жирные тельца и вдавить их вглубь канализационного стока — там им самое место.

И не только им.

Старик-тибетец стоял в глубокой тени за мусорным контейнером. Его темные одежды и взгляд будто стянули весь сумрак на себя. Странный по меркам американской моды наряд тибетца не привлекал внимания случайных прохожих. И Коса Смерти знал причину подобного равнодушия: шамана не замечали. И даже не слышали. Он был такой же иллюзией, вплетенной мозгом в реальность, как и гусеницы под ногами.

— Я недооценил твои способности, Спирит Албарн, — заговорил старик, буравя мужчину взглядом. — Ты гораздо сильнее, чем мне казалось вначале.

Спирит хмыкнул и затянулся сигаретой. Можно было продолжать курить и разговаривать, ведь диалог происходил в голове, а этот образ у контейнера — всего лишь проекция.

— Ты застал меня врасплох тогда, в банкетном зале, и уже после в комнате… — он не стал договаривать.

— О, — хихикнул старикан, — просто ослабил твой контроль над собой и снова усилил почти исчезнувшие драконьи узы… Можешь, конечно, успокаивать себя тем, что был не в себе, когда предавался плотским утехам с юной девушкой, но не думаю, что это хоть немного уменьшит твою вину в глазах дочери.

— Заткнись! — нервно рявкнул Спирит.

— Что теперь планируешь делать? — спокойно продолжил Чованг.

— Для начала вытравить тебя из своей души, старикан.

— Предсказуемо. Мои планы относительно тебя гораздо интересней, — тибетец сделал шаг вперед, и сумрак, окутавший его мглистым коконом, сместился вместе с шаманом. — Хочешь расскажу, сколько всего интересного мы сможем достигнуть вместе, слив воедино твои навыки Косы Смерти и мои знания?

Снова шаг вперед…

Довольно на сегодня. Пора было показать старику свое место. Тротуарная плитка у ног Чованга встопорщилась черными лезвиями нескольких косовищ, и тот остановился. Главное, не давать шаману подойти близко и снова позволить взять контроль над телом.

— Меня не интересуют твои деловые предложения, гималайская гусеница. Так что заткнись и исчезни.

Спирит выкинул окурок на решетку слива и от души вдавил его подошвой, расплющив о прутья вместе с парой жирных гусениц. Однако ему показалось этого мало, поэтому он с садистским усердием растоптал всех уродливых тварей и не остановился до тех пор, пока последняя раздавленная гусеница не упала с решетки вниз. Подняв голову, Коса Смерти больше не увидел галлюцинацию-Чованга. Правда, теперь на него удивленно смотрела вполне реальная Джоан, видимо, ставшая свидетельницей бессмысленного топтания папиных иллюзий.