– Я... – замялся Генри, бросив тоскливый взгляд в сторону Кэтрин.

Его очки внезапно запотели, и он не успел разглядеть, кто именно вдруг резко оттолкнул его от стола да так сильно, что Генри слету врезался в полную даму. Извинившись, Генри снял очки, чтобы их протереть и затем скрупулёзно рассмотреть обидчика, но это не понадобилось. Как известно, природа распорядилась так, что кроме глаз у человека есть ещё и уши, а на слух Генри никогда не жаловался.

– Это не он хотел, а я, сэр.

Голос Тима звучал так вызывающе, что Генри обомлел.

– Мистер Андервуд? Вы как-то странно выглядите.

– Как уж получилось, сэр.

– И что же вы хотели, мистер Андервуд?

– Я буду честен с вами, сэр, и прошу после такого не лишать стипендии.

Ректор зашёлся сдавленным смехом.

– Забавно. Продолжайте.

– Не могли бы вы отодвинуть блюдо с уткой в сторону?

– Вот так? – Ректор не переставал улыбаться.

– Да, сэр, – подхватил Тим и, во второй раз оттолкнув сообразившего что к чему Генри, запрыгнул на стол и громко прокукарекал.

В то же мгновенье гул, создаваемый почти тремя сотнями людей, оборвался, снующие туда-сюда официанты замерли на месте, и даже музыканты отняли смычки от скрипок и свесились с балкона.

Сэр ректор пару раз удивлённо моргнул, а затем взял со стола тканевую салфетку и вытер взмокшую лысину. А Тим невозмутимо спрыгнул на пол, поманил к себе пальцем рябого паренька с подносом, взял бокал с шампанским, закрыл глаза и сделал жадный глоток. Он знал, что все взгляды сейчас прикованы к нему, но продолжал медленно потягивать игристое вино и в коем-то веке, чувствуя всю гармонию вкуса, наслаждался каждой капелькой и каждым пузырьком.

Он слышал, как нарастающей волной по залу пошёл осуждающий шёпот, и кто-то из особо впечатлительных дам даже всхлипнул. Слышал он и, как мелким смешком зашёлся Пикли, а затем выплюнул красному, словно клюква на болотах, Джейкобу, что на затя-петуха он не соглашался. Что лучше недотёпа Сандерс, чем позор на всё высшее общество. Слышал он и, как отец в сердцах вскочил с места, ведь именно в этот момент его стул неприятно резанул ножками по полу. Слышал, как была отшвырнута вилка на фарфоровое блюдце и как опрокинут фужер. Слышал, как зашумел пол под подошвами новых ботинок. Слышал, но ничего этого не видел, а только неторопливо пил и глубоко дышал. А когда на дне бокала не осталось ни капли, вытер губы рукой и открыл глаза.

Звук пощёчины выстрелом прозвучал в нависшей грозовой тучей тишине.

– Ещё, – ухмыльнулся Тим, нахально глядя отцу прямо в глаза.

– Не желаю марать об тебя руки, – отрезал Джейкоб. Вернувшись к столу, схватил Малесту за локоть и потащил за собой к выходу.