Званый ужин оказывается встречей в банкетном зале одного из деловых центров Москвы, рассчитанной более чем на сто человек и посвященной заключению нескольких деловых контрактов между дружественными фирмами.

Распорядитель, приятный молодой человек по имени Станислав, провожает нас к столику на четверых, находящему в центре зала.

— Прошу вас, Никита Алексеевич, Валерия Ильинична! — бодро и любезно приветствует он нас, заглядывая в планшет, на котором быстро находит всю нужную ему информацию. — Ваши соседи скоро будут.

— Все смотрят на тебя! — обвиняет меня Верещагин.

— Да что ты? — глупо удивляюсь я и напоминаю еще раз. — Ты сам меня пригласил.

— Во-первых, на такие встречи люди моего уровня ходят с супругами или возлюбленными, — шепотом рычит мужчина, выдвигая для меня стул. — Во-вторых, я не думал, не знал, что ты будешь так… так выглядеть!

— Ты предполагал, что я пойду сюда в бесформенном домашнем платье или спортивном костюме? — подначиваю я, неожиданно получая от нашего диалога удовольствие. — И в маске?

Верещагин садится рядом и угрюмо молчит.

— Я и так с вуалью, — улыбаюсь я.

— Которая делает тебя… сумасшедше красивой! — ворчит Верещагин.

— Всё закономерно, — успокаиваю его я. — У меня устойчивое ощущение, что я не первую неделю в сумасшедшем доме и у половины окружающих меня людей, как минимум, даже есть настоящая справка.

— Ты опять о Рите? — спрашивает меня Никита. — Оставь ее в покое! Она несчастная женщина. Она для тебя не опасна.

— А для тебя? — перебиваю я, привычно ловя на себе заинтересованные взгляды мужчин и неприязненные женщин.

— Она как ребенок! — доказывает мне Верещагин. — Чуть старше подростка.

— А ты знаешь, на что способны подростки? — серьезно интересуюсь я. — Ты вообще слышал о подростковой жестокости?

— Хватит! — приказывает мне он, только хочу ответить, как к нашему столику Станислав подводит яркую женщину блондинку и высокого фактурного мужчину с бритой головой и фигурой спортсмена-борца или боксера.

Женщина в коротком белом вечернем платье на тонких брителях. Платье с серебряными пайетками и страусиным боа. Екатерина Воронина.

Никита удивлен не меньше меня, но, в отличие от меня, позволяет себе показать это удивление:

— Гриша! У тебя новое увлечение? — насмешливо спрашивает он.

— И у тебя? — внимательно глядя на меня и практически раздевая голодными глазами, парирует Гриша.